Упырёк (ЛП)

«Сердце моё не горит, и голова ясная», — думал Кормчий, глядя на то, как люди крепости Моро борются с мёртвыми и магами-стихийниками. Как воздвигают на их пути препятствия из камня, но эти заслоны тут же опадают под ногами противников. Как устраивают вихри — но разогнаться им не дают враги. И как навстречу защитникам крепости рвётся огонь, который тут же гаснет под потоками воды. И как мёрвые постепенно огибают дерущихся магов и проникают в поселение.

Следующее препятствие у них на пути — это некроманты Дарда. Но без командира с волшебным мечом те могут немногое. А к Дарду нежить пропускать нельзя: там своя драка, пусть и не столь масштабная. И помешать ей невозможно.

«Если они прорвутся — Дарду несдобровать, — подумал Кормчий. — И тогда всё потеряет смысл».

Ему всё ещё не хотелось помогать некроманту. На Сарвене Дарде лежала вина за гибель Швеи. И он погубил Утешителя-Дэна. Хотя Чезаре Роз и утверждал, что Дэн остался жив, это дела не меняло: Кормчий снова приютил неприятного ему человека, доверил крепость, послушался просьбы не уничтожать здесь всё. Как просто было бы камня на камне не оставить от всего поселения, впустив сюда стихию!

«Как только я пойму, что у Дарда ничего не вышло — я так и сделаю», — пообещал себе Кормчий. Да, он уже понял, что Штавана этим не уничтожить — только отсрочится дата его возрождения. Но всё-таки это будет долгая отсрочка.

Мёртвые сломили заслон из некромантов. Хелли Рэй пустила свой поредевший отряд догонять и добивать нежить. Между ней и Кормчим сейчас находилась ещё не вся армия Штавана, но значительная её часть. Никак не меньше полутора сотен мёртвых, отвратительно воняющих голов. Сэймус Моро поднял обе руки, с которых стекало жидкое пламя, и пустил вперёд огненную реку, в которой тут же увязли ноги первых мертвецов.

***

Тобиас Франкотт сделал ещё два выстрела, и отбросил револьвер в сторону. Вдалеке что-то загрохотало, земля содрогнулась, но куда сильнее содрогнулся сам мальчик, когда топор Великого Мёртвого ударил совсем рядом с его ногой.

В тот же миг рука Томаса откинула его назад.

— Помоги учителю, — велел отец мягким, добродушным голосом. Словно ничего серьёзного и страшного не происходило.

Тоби пополз к Кэри Венделе. Приподнял её тело, помогая Сарвену Дарду усадить женщину. Она была страшно тяжёлая. Живое тело почему-то всегда легче поднимать.

— Ты боишься? — спросил Дард одними губами.

Тоби помотал головой, хотя боялся. Не за себя — за отца, который сдерживал сейчас Штавана. Он старался не смотреть туда. Так старался, что заболели и шея, и спина. Но он слышал треск — удар за ударом. А затем настала тишина. Тобиас не выдержал и повернулся — отец, прижатый к стене, стоял спиной к лику Смерти. Этот лик, который художники традиционно пишут с закрытыми глазами, смотрел сейчас прямо на Тоби — и синева глаз зачаровала мальчика. Он ощутил чары — сильные связывающие чары, и увидел, как Штаван приблизился к Томасу и опустил топор. Могучая рука схватила отца за горло. В тот же момент тело Венделы содрогнулось. Тоби, поддерживавший её голову, вскочил. Кэри прогнулась, волосы коснулись пола.

— Держи! — отчаянно зашипел Дард, но Тобиас уже бежал к отцу.

Его тело несколько раз дёрнулось, руки отчаянно пытались освободиться от мертвящей хватки, но тело лесоруба обладало слишком большой силой. Тоби кинулся на спину Великого Мёртвого, схватил его за шею сзади, но Штаван даже не обратил внимания на мелкую помеху.

Томас обвис, сполз по лику Смерти, и Штаван развернулся и пошёл к Дарду — с Тоби, повисшим у него на шее. Видимо, мальчик всё-таки мешался, поэтому Великий Мёртвый закинул руку назад и стряхнул Тобиаса, как надоедливую пиявку. Тоби приложился головой о сломанную доску и не сразу смог встать. Его шатало, и он даже не сразу определился, куда ему бежать. К отцу? К учителю?

Увидев, как Штаван заносит топор над встающим с ног Дардом, Тоби кинулся туда. Снова повис сзади. Не смог остановить удар топора, но лесоруба чуть-чуть повело в сторону, и этого хватило, чтобы спасти учителя. На этот раз Штаван отшвырнул мальчика куда как сильнее. Тоби отлетел, как щенок, которого пнули под брюхо, и упал на тело Эдварда Гисли.

На этом его сражение прервалось.

***

Последний вздох Томаса Франкотта совпал с первым вдохом Кэри Венделы. Кровь Светлой заструилась в чашу. Дард с трудом поднялся на ноги. Правая рука отекла от запястья до пальцев, но чашу худо-бедно держала, левая онемела и плохо слушалась, и только чудом Дард удерживал меч. Плохой из него был сейчас боец — вот только другого не было. От Штавана он ощутил идущий ровно и бесперебойно поток силы, которую Великий Мёртвый бросил на подчинение — то ли забыв, что Дард ему никак не подчиняется, то ли в расчёте на то, что мощная энергия сломит сопротивление.

Но было и что-то странное в том, как двигалось тело некроманта-лесоруба, как оно ходило и как орудовало топором. Словно оно работало отдельно от головы, подчиняясь скорее телесной памяти, а не голосу разума.