Ураганные войны

«Думай, думай…»

«Идея».

Таласин изобразила раздраженный вздох.

– Ладно. Если тебе так нужно знать, я иду на ночной рынок. Чтобы раздобыть что-нибудь поесть. Я проголодалась, а во дворце мне не хочется ни с кем общаться. Я вернусь до рассвета.

Она замолчала, молясь всем сардовийским богам, каких только знала, и всем ненаварским предкам, каких только не знала, чтобы Аларик поверил ей.

– Не так уж и трудно было, правда? – ухмыльнулся тот, и, вместо того чтобы расслабиться, Таласин покраснела.

Она не успела придумать ответ, и молодой человек продолжил:

– Хорошо. Как мы отсюда сбежим?

Она предупреждающе ткнула в него пальцем.

– Никаких «мы» не будет!

– Будет. Только так я смогу убедиться, что ты говоришь правду. Кроме того, ваша светлость, – его ухмылка стала шире, – я тоже проголодался.

«Вот гадство».

…….✲……..

Аларик спустился по внешним стенам Купола Небес с помощью снаряжения для скалолазания, которое взял из своих покоев вместе с черным плащом с капюшоном. Таласин казалась пятнышком, болтающимся где-то внизу на закрепленных тросах. Частично стену не скрывали украшения и листва, которые могли спрятать молодых людей от посторонних глаз, но Таласин идеально рассчитала время спуска: они выскользнули в момент пересменки дворцовой стражи, поэтому никто их не заметил.

Отличные навыки скрытности Таласин и слабая охрана в Доминионе могли бы стать поводом для беспокойства, но Аларик не хотел всерьез об этом переживать. Во всяком случае, сейчас. После напряженных переговоров ему было приятно насладиться физическими нагрузками и ощущением приключения и открытого пространства. А еще он не соврал, когда сказал Таласин, что проголодался: пока он следовал за ней вниз по известняковым утесам, его желудок недовольно урчал.

– Не снимай капюшон, – скомандовала она, как только они оказались в черте города.

Свой капюшон она надвинула на лицо, так что были видны только розовые, раздраженно поджатые губы и напряженная линия подбородка.

Он поддался искушению и захотел разозлить ее еще больше.

– Как скажешь, дражайшая моя, – протянул он, с неким смутным, скрытым ликованием наблюдая, как ее губы грозно искривились.

Но за то время, что она провела при дворе бабушки, Таласин явно поднаторела в тонкостях общения.

– Это прозвучало не настолько саркастично, как ты, видимо, хотел, – огрызнулась она и задела его плечом, проходя вперед. – Смотри, а то скоро начну думать, что на самом деле тебе нравится быть моим женихом.

Аларик пошел следом и хмуро посмотрел на ее худенькую спину, нехотя добавив лишнее очко в пользу девушки.

Это была его первая прогулка по городу в Ненаваре, и первое, что он увидел, – хаос. Несмотря на поздний час, улицы были заполнены людьми; они запускали хлопушки, пили за столиками, расставленными на пешеходных дорожках, и танцевали под ритм барабанщиков, сидевших почти в каждом квартале. На изогнутых крышах горели бумажные фонарики. Между фонарными столбами и бельевыми веревками тянулись красочные вывески, густо расписанные волнообразными символами ненаварской письменности.

– Они поздравляют лахис’ку с помолвкой, – нехотя перевела спутнику Таласин.

Аларик приподнял бровь.

– Только лахис’ку?

– Да, – подтвердила она с довольным видом. – О тебе там ничего не написано.

Что ж, он был не очень-то удивлен. Урдуя сделала все возможное, чтобы предстоящая свадьба показалась народу радостным событием, но люди так и так увидели бы военные корабли кесатхаров, скопившиеся за Порт-Самоутом. И сделали бы выводы самостоятельно.