Ураганные войны

– Вы уж извините меня, командор, – оскалилась Таласин на Матхир, а Аларик мог лишь сидеть и дивиться тому, что его невеста готова биться с кем угодно и в любое время, – но я не ощущаю веса в словах захватчиков…

Урдуя подняла руку. На ее пальцах засверкали длинные, усыпанные драгоценными камнями ногти и множество колец. Губы Таласин сжались, и она протестующе замолчала, чем напомнила Аларику кошку, которую прогнали с места.

– Хотя для меня было бы честью внести свой вклад в развитие эфирной магии на всем северо-западном Континенте, – начала Урдуя, в ее словах подразумевался сарказм, но в тоне его слышно не было, – Пустопропасть в настоящее время… нестабильна. Мы и сами прекратили добычу в прошлом месяце и поэтому не можем без опаски позволить Кесатху лишь больше тревожить место силы.

– Что значит – нестабильна? – требовательно вопросила Таласин как раз в тот момент, когда Аларик собирался сказать то же самое.

Урдуя обменялась взглядами с другими аристократами Доминиона. Взгляды, которые говорили о многом, которые давали понять, что Таласин была не в курсе важной информации.

– Тебе не сказали, Алюнсина, потому что это в первую очередь серьезный вопрос, затрагивающий безопасность страны, – начала Захия-лахис. – Но мы расскажем сейчас. Так что, пожалуйста, выслушай. – Она обратилась к делегации Кесатха: – Пустопропасть незаменима для Ненавара. Легенда гласит, что здесь было первое место силы, прорвавшееся сквозь пелену эфирного пространства на наши берега. Веками оно было средством самозащиты. Однако мы платим за это. Раз в тысячу лет. – Урдуя посмотрела на Таласин. – Ты спрашивала, почему разрыв вспыхивает так ярко. Чувства тебя не обманули: это ненормально. Обычно он ведет себя как любое другое место силы. Однако как только близится ночь семилунного затмения, разрыв начинает бушевать и расшатывать свои границы. Когда исчезнут все семь лун, он вырвется на свободу и захлестнет Ненавар. Он уничтожит поля и тропические леса, которые окажутся на его пути, и убьет все живое. Даже рыбы и кораллы попадут под удар. Всякий раз, когда Пустопропасть извергалась в обычном для себя объеме, наши заклинатели в качестве эксперимента пробовали усмирять ее. Но уже много лет все попытки оказываются безуспешными.

Аларик изо всех сил старался сохранить бесстрастное выражение лица. Он никогда раньше не слышал о том, чтобы магия места силы была способна уничтожить целую страну. До сих пор весь виденный им хаос, связанный с магией, создавали люди.

– Предостережение Рыбаков, – внезапно добавила Таласин. – Так называли жители Побережья в Сардовии этот аметистовый свет на горизонте.

– Здесь он известен как Мертвый Сезон, – сказала Урдуя. – После ярости Пустопропасти народ поколениями отстраивал города заново. Вовремя эвакуируя людей и, насколько возможно, запасаясь семенами и домашним скотом, Ненавар с каждым разом все лучше справляется с последствиями бедствия. И лишь в этот раз мы, возможно, нашли решение, которое поможет полностью избежать его.

Она указала сначала на ошеломленную Таласин, затем на Аларика, который напрягся, когда к нему наконец пришло осознание, что именно этого Захия-лахис добивалась все время, за что она так легко отдала руку своей внучки.

– В Белианском гарнизоне вы вдвоем создали подобие щита, который предотвратил взрыв магии пустоты. Такой магии наша история еще не видывала. Нам кажется, что это слияние Светополотна и Врат Теней могло бы стать ключом к предотвращению катастрофы. Если Кесатх желает получить доступ к Пустопропасти и благам, что даст ему договор с Ненаваром, то в таком случае ваше величество соглашается работать вместе с ее светлостью и учиться воспроизводить и совершенствовать защитный барьер, пока наши заклинатели не смогут определить, как усилить его действие и окружить весь разрыв в судную ночь.

Урдуя бесстрастно смотрела на Аларика, ожидая ответа, но его мысли словно застыли в попытке переварить все услышанное. Краем глаза молодой человек заметил, что по другую сторону стола ошарашенная Таласин подрагивает от гнева, который, казалось, чудом умещался в ее хрупком теле. Ненаварцы солгали ей: теперь это было совершенно ясно. Она спрашивала о поведении разрыва, а они либо отмахивались от нее, либо уверяли, что переживать не о чем.

Почему бабушка не хотела, чтобы она знала об этом вплоть до сегодняшнего дня?

– Если мне не изменяет память, – вступила командор Матхир, – следующее семилунное затмение, которое мы на Континенте называем Безлунной Тьмой, пройдет только через пять месяцев. Вы же не рассчитываете, что император Аларик на такой долгий срок откажется от своих обязанностей в Кесатхе? Что, если мы не согласимся?

– Тогда мы зря потратим время на эти переговоры. – Аларик взял этот ответ на себя, потому что не хотел давать Урдуе радость сказать это самой. – А через пять месяцев потеряем все драгоценные ресурсы, которыми нас одарит этот альянс.