Уравнение Гровса с тремя неизвестными

Роберт закурил сигарету и вновь погрузился в размышления. Самолет еще набирал высоту, иллюминаторы застилали облака, пронизываемые с легкостью «Дугласом». Вскоре появилось солнце и голубое небо, а вид внизу напоминал снежную пустыню где-нибудь в Арктике. Казалось, что под крылом проплывали сказочные причудливые горы и просторные долины из «Снежной королевы» Андерсена. Роберт очень любил эту сказку. В детстве, ему рассказывала ее мама, чтобы сын быстрее заснул и он, представляя себя Кеем, лихо мчался во сне на северном олене, держа его за развесистые рога.

Мама была художницей и первая заметила чрезмерное тщеславие у сына, когда тот еще учился в школе. Мальчик ревностно относился к сверстникам, если выяснялось, что кто-то из них знал больше, чем он. В доме имелась хорошая библиотека, и Роберт днями просиживал за книгами, находил нужную и усердно штудировал ее, чтобы в следующем споре, оказаться более подготовленным, чем тот, который удивил его своими знаниями. Казалось, Роберт учился для того, чтобы удовлетворять свое тщеславие. И это у него получалось, он за год заканчивал программу двух классов и, чувствуя свое превосходством над остальными, не только упивался этим, но и повсеместно хвастался.

Роберт был евреем, получил лютеранское воспитание, окончил элитарную школу этической культуры в Манхэттене и продолжил свое обучение в Геттингене, Гарварде, Кембридже, где в возрасте двадцати трех лет получил степень кандидата наук по физике. В студенческие годы у него было прозвище «Оппи». Молодой человек полностью отдавал себя учебе и научной работе. Его не волновали молодые девушки, политика и «прочие мелочи», уже тогда физика заменила ему всё. Роберт аналогично не привлекал внимания девушек, его голубые глаза, черные волосы и миловидное личико делали парня похожим на повзрослевшего и наивного мальчика из церковного хора. Он был долговязый и худой со своеобразной смешной походкой, двигаясь вразвалку, как будто страдал хроническим плоскостопием и напоминал апостолов на картинах эпохи Возрождения. Его привычка выражаться туманными и витиеватыми метафорами раздражало окружающих. Своими действующими на нервы манерами, в числе которых было постоянное пощелкивание пальцами, желтыми от никотина вследствие непомерно частого курения, он отталкивал от себя не только девушек, но и приятелей.

И только когда он, вернувшись из Европы, стал преподавать в Калифорнийском университете в Беркли и Пасадене, он впервые влюбился в студентку Джейн Тэтлок. Это была привлекательная зеленоглазая брюнетка, с которой Оппенгеймер встретился на благотворительном вечере в поддержку республиканцев Испании. Она, как фея сразу же околдовала его. Он, вследствие неимения опыта ухаживания за девушками и чрезмерной робости в их присутствии, долго смотрел на нее, не решаясь подойти. Джейн тоже обратила внимание на высокого черноволосого парня-перестарка и по ее выражению лица, было понятно, что он нравится ей.

— Как Вас зовут? — спросил Роберт, осмелившийся, наконец, приблизиться к девушке.

— Меня Джейн, — кокетливо ответила она, — а тебя как?

— Оппи! — выпалил Роберт, немного оторопевший, что она сразу же перешла на «ты».

— Странное имя, — засмеялась Джей, — у моего папы был когда-то автомобиль такой…

— Это мое прозвище, — заикаясь, объяснял парень, — но не «Опель», а Оппи! …Меня зовут Роберт!

— А ты поддерживаешь республиканцев Испании? — неожиданно спросила Джейн, улыбаясь и кокетничая.

— Да, конечно, — согласился Роберт, — хотя честно сказать я не знаю, чего они добиваются?

— А как ты относишься к Франко? — улыбалась Джейн.

— Тоже поддерживаю, — машинально ответил Роберт ничего не понимающий в политике и международной обстановке в Европе.

— Разве так можно? — откровенно засмеялась девушка, — одновременно поддерживать противоборствующие стороны? Ты, Роберт смешишь меня! Преподаешь в университете и настолько не ориентируешься в политике и международных отношениях?

— Да, я согласен, что ничего не смыслю в этом, — покраснел от стыда Роберт, — зато в другом преуспеваю… А ты чем занимаешься?

— Изучаю психиатрию, — ответила Джейн, — мой папа профессор английской литературы в вашем университете в Беркли. Где ты живешь?

— В этом пансионе, — ответил Роберт, — его хозяйка утроила этот благотворительный вечер. …А ты где живешь?

— Я живу с родителями в Беркли, — охотно ответила Джейн, — давай выпьем шампанского?