Урбанизатор

-- Ты ититьночить-то погоди. Ты давай раздевай красавицу. Перевязать надо. Гладыш где? Поди сюда. Объясни - что тут было.

Мадина попыталась слабенько возразить, но под шубой одежда была пропитана кровью. Так что я перестал обращать внимание на чьи-либо представления о пристойности. Как в части раздевания на снегу, так и в части поведения в бою.

Женщина, в самом деле, приняла на себя удар копья, предназначавшийся Самороду. Насколько осознанно? - Не мне судить.

-- Самород, ты теперь ей жизнь должен. Свою. Кабы это копьё тебе досталось - был бы покойником. А она, бог даст, выживет.

-- Чегой-то?!

-- У копейщика удар на мужика поставлен. А у баб, сам видишь, от природы поддоспешник по корпусу. А второй раз ударить - ты ему своим топором не дал.

Что и отличает нашу ситуацию от сходного удара вермахтовского спецназера в "А зори здесь тихие".

Рану обработал, перевязал. Неудобное место, не затянуть толком. С прочими... разобрались. Насколько это можно сделать в полевых условиях на снегу. Противник, подобрав десяток своих убитых и раненных, прихватил что на реке подальше валялось, и убрался из поля зрения по своему следу. Беженцы, подвывая, собрали оставшееся барахло и убитых, потянулись нестройной толпой следом за Самородом в сторону Кудыкиной горы. А я продолжал переваривать информацию от Гладыша.

***

Полтора года назад эмир Серебряной Булгарии Ибрагим впёрся на Стрелку и стал строить здесь укрепление - Ибрагимов городок, по-русски - Бряхимов. Всю зиму эмиссары эмира уговаривали местные племена поддержать эту авантюру, обрести свободу от "плохих и жадных" русских, которых здесь, честно говоря, ещё не было, принять "руку эмира". После чего земля их "потечёт молоком и мёдом".

Земля-то потекла, только - кровью да мозгами. Из тех дурней, которые в эту глупость поверили.

На Стрелку собрались отряды из разных племён. Включая тех, между которыми есть давняя кровная вражда. Например, мари и удмурты. После разгрома русскими ратями, все племена забыли о "водяном перемирии", "вырыли топор войны" и стали вести себя свободно, природно и естественно. В смысле - резать друг друга безостановочно. Пошёл, знаете ли, сплошной "натюрлих".

"Редко, друзья, нам встречаться приходится,

Но уж когда довелось,

Вспомним, что было, и врежем по кумполу,

Как на Руси повелось!".

Виноват: здесь не-Русь, поэтому - просто "исконно-посконно, как с дедов-прадедов заведено бысть есть". По Гайявате:

"Что ж ходить вас заставляет

На охоту друг за другом?".

Удмурты, как и почти все остальные отряды, довольно резво драпали вдоль Волги, вслед за "белыми булгарами" самого эмира. Мари и эрзя, которым далеко ходить не надо, быстренько рассосались по ближним волжским притокам в сторону своих селений. И забились подальше в чащобы, чтобы чьи-нибудь рати их не сыскали.

Однако в битом воинстве были отряды, которым путь "вниз по Волге-матушке" - противопоказан. Удальцам из костромских мери надо, как комсомолке из песни - "в другую сторону". Причём они лишены недавно поставленными русскими крепостями на Волге возможности пройти прямо по реке.

Они шли к эмиру в обход: через верховья Унжи и Ветлуги. Теперь им пришлось идти той же дорогой назад. Через земли мари. Для которых "унжамерен" (меря с Унжи) ещё больший кровный враг, чем удмурт.

Отношения между отрядами разбитой армии всегда враждебные.

"У победы - много отцов, поражение - всегда сирота" - международная военная мудрость.

Добавлю: племенные и средневековые армии живут на "подножном корме". В этот раз "кормом" стали селения и охотничьи угодья мари.

Есть несколько мелочей. Которые ну совершенно неинтересны нормальному попандопуле. Но смертельны для участника событий.

Воинские отряды племён, идущие в бой по призыву богатого и сиятельного соседа-феодала, отличаются от обычных охотничьих или идущих в набег на соседей. Отличаются численностью - платят-то по головам. И вооружённостью - хвастовство на экспорт. Тоже - влияет на оплату и статус.

Несколько достаточно многочисленных и хорошо вооружённых отрядов меря пробились через земли мари, грабя, выжигая и убивая своих давних врагов. Понятно, что оказать серьёзное сопротивление таким находникам местные селения с десятком-двумя взрослых мужчин в каждом - не могли.

Обычная тактика лесовиков - спрятаться. Увы, "унжамерен", проведённые весной марийскими же проводниками, по просьбе булгар, через марийские земли - получили представление о здешних путях. А, будучи сами лесовиками, находили лесные убежища мари куда лучше, чем булгары или славяне.

Марийские тиште - территориально-племенные союзы, задёрганные мобилизацией (в Бряхимов), демобилизацией (после Бряхимова), новой мобилизацией (против проходивших туда-сюда русских ратей) - существенного противодействия оказать не смогли.