Урманы Нарыма. Роман в двух книгах

— Тут не может быть никаких сомнений, — ответил Дубов.

Стемнело, и машина шла уже с включенными фарами. До Парамоновки оставалось ходу часа полтора. Мысли собеседников крутились вокруг нефти. Вспомнили о главном геологе Юджакове.

— Ты незнаком с ним, Юрий Васильевич? — поинтересовался Мержин.

— На совещаниях, активах виделись, — ответил Дубов. — Крепкий, здоровый, остроумный. Из тех, кто умеет себя защищать аргументами. Палеозойская нефть, как я понял давно, Юджакову колет пятки, а не щекочет…

Изучение палеозойского комплекса пород на территории области определялось тремя специальными целевыми программами. Из тридцати трех рекомендованных программами параметрических скважин пробурено двадцать, восемь глубиной более четырех километров. Скважины были пробурены в различных структурно-тектонических условиях и вскрыли соответственно породы различного вещественного состава, возраста (от венда до карбона) и степени метаморфизма. Так скважиной Урманская-6 вскрыты нормальные известняки верхнего девона — нижнего карбона, характеризующиеся нормальными коллекторскими свойствами. При вскрытии получены притоки пластовых вод. Западно-Останинской-443 вскрыт разрез среднего и верхнего девона, представленный плотными карбонатно-глинистыми породами. Аналогичный разрез получен нефтяниками на Тамбаевской-5. В обеих скважинах пластов-коллекторов не обнаружено.

Одновременно с параметрическим бурением палеозойские отложения вскрывались поисково-разведочными скважинами на всех площадях, расположенных в пре

Наряду с глубоким бурением выполнялись и запланированные названными целевыми программами региональные геофизические работы с применением практически всех известных в отрасли сложных методических приемов, что решало вопросы картирования поверхности доюрского комплекса с конечной целью подготовки к глубокому бурению эрозионно-тектонических выступов доюрского фундамента, разработки методики картирования возможных внутрипалеозойских структур.

В результате реализации объемов бурения и геофизики, предусмотренных целевыми программами, на территории области открыто четырнадцать залежей нефти и газа, приуроченных к зоне контакта юрских и палеозойских отложений (из них только две — Чкаловская и Чебачья — за пределами Никольского осадочного бассейна). Кроме того, на двадцати одной площади отмечены нефтегазопроявления в этом же стратиграфическом диапазоне. Ниже этого комплекса за весь период целенаправленных работ нефтегазопроявления установлены только в Тамбаевской и Елле-Игайской скважинах.

Проведенные сейсмические работы показали, что лишь часть сейсмических отражающих границ хорошо согласуется с геологическими региональными поверхностями раздела…

— С академиком у Юджакова самые добрые, милые отношения, но они спорят, и Юджаков, как оппонент, крепко стоит на ногах, — проговаривал Мержин все, что хотелось ему рассказать по проблеме палеозойской нефти. — И вот однажды я оказался свидетелем большого разговора Юджакова с Викентием Кузьмичом. И было это опять на лыжне, во время прогулки…

К концу приближался март — солнце ярко блестело на насте, снег ослеплял искристостью, барабанили дятлы, и вовсю названивали синицы. Латунин, Степан Степанович, Мержин и Юджаков остановились под осинами, в синей, прозрачной тени, падающей от крон и стволов. Викентий Кузьмич был радостно возбужден и весел.

— И все-таки я бы хотел глубже понять вашу точку зрения на палеозой, — обратился он к главному геологу.

— Проблема палеозойской нефти, Викентий Кузь

— Пока не напали, я бы хотел уточнить, — сказал Латунин.

— Вот именно. Оптимистические прогнозы не подтвердились даже при наличии глубоких скважин. А денег затрачено миллионы и на бурение, и на полевую геофизику.

— А вы не могли, так сказать, ненароком «закопать» месторождения в палеозое? — Латунин с обычной своей проницательностью прощупывал взглядом крупное, смуглое лицо Юджакова. Тот прищуристо улыбнулся, верхняя губа его стала тоньше, а нижняя толще, отчего весь его облик стал еще симпатичнее.

— Это исключено, Викентий Кузьмич, — ответил искренне Юджаков. — Все разведочные скважины углублялись до палеозоя, вскрывая его на значительную глубину с высокой степенью изучения как в процессе бурения, так и испытания. Из сотен скважин керн брали через каждые сорок три метра. И такая высокая доля кернового бурения в палеозое сохраняется в основном по сей день. Высока и степень опробования: испытания приходятся на каждые девяносто метров разреза.

— Но ведь в первой половине семидесятых годов в палеозое были получены первые промышленные фонтаны, — напомнил Латунин. — Это позволило геологам, производственникам и большинству сибирских ученых прийти к заключению, что…