Уроборос. Том 1

Далеко на Западе, в самом сердце балканских провинция Рима, неподалеку от крепости Сердика был разбит военный лагерь. Шел дождь, не просто дождь, а хорошо известный в тех землях землерез, настоящий ливень, от которого, казалось, нигде нет спасания ни человеку, ни зверю. Все дороги, какие еще были, превратились в непролазное болото, но сходить с них никто не смел, потому, что дальше начинались просто океаны грязи, да такие, что без следа исчезали повозки и лошади. Дождь шел не переставая уже несколько дней, солнца не было и солдаты, несмотря на то, что каждый день видели императора и убеждались, что у него условия ничуть не лучше, чем у них, разве что палатку ни с кем не делил, начинали роптать и вслух говорили о том, что пора заканчивать компанию и отводить армию в города. Эти весенние походы для отражения варварских вторжений были, как ни странно, на удивление удачными. Благодаря разведке, еще осенью военный штаб имел информацию, какие именно племена вторгнутся и по каким направления. Были сосредоточены силы в ключевых укрепленных пунктах, часть аваров блокировали возле Дуная, а остальным дали втянуться подальше вглубь и уничтожили.

Император сидел на небольшом стуле в углу палатки и диктовал послание своему полководцу Приску, который действовал еще западнее. Имевший в качестве базы Сингидунум и Сирмий, Приск совершал глубокие рейды по ту сторону Дуная и выполнял задание уничтожать все и всех на своем пути. Как бы ни был хорош полководец, сколько бы он не перебил славян, но число их росло быстрее, чем он успевал сокращать их. Страшнее было другое: славяне игнорировали границу и селились там, где им вздумается. Их поселения уже простирались по всем балканским провинциям, а уничтожить или выселить все население этого региона император все-таки не смел. Ведь власть правителя не в размере территорий, не в количестве провинций или протяженности границ. Власть правителя – в подданных, и государство существует до тех пор, пока оно живо а головах. Гораздо крепче власть на маленькой территории, которую признают множество людей, чем формально владеть огромными областями, на которых нет никого. Так или иначе, варваров придется интегрировать в социальную систему ромейской империи. Древние народы: фракийцы, иллирийцы, македонцы, да и во многом греки таинственно растворялись в глубине веков, они не могли продолжить свое историческое шествие сквозь века, но вливались тоненькими струйками и могучие руки новых варваров, молодые народы, жадные до чудес Рима и древней цивилизации.

В палатку вошел Петр. Он был практически полностью залит кровью, его меч еще не был очищен от жизней, которые сегодня оборвались в ходе большой битвы. Петр еще полностью не отошел от боевого безумия, его руки подрагивали, а широко раскрытые глаза беспокойно вращались.

–Ну как, закончили бойню,-скупо поинтересовался Маврикий.

–Император, армия, возглавляемая тобой, сегодня превзошла самого Ганнибала! Давно не было такого слаженного и четкого взаимодействия всех частей!

–Да, только утром чуть не бросились все в бегство, когда первый удар аваров обрушился на пехоту. Я уже думал, придется отступать в Сердику. Почему они вообще ударили по правому флангу, да еще по диагонали? Наши шпионы уверяли, что последует обычная тактика.

Петр пожал плечами.

–Кто их знает, император. Варвары. Вчера они решили так, сегодня утром уже иначе. Главное, что это великая битва. Особенно, последняя часть! Это было великолепно!

–Ты не слишком предавайся радости, учти, в окружение попали славяне, ополченцы, от которых в бою не так много пользы. Они раньше в жизни ничего опаснее плуга или топора не видели, авары их использовали, как скот, рассчитывая, что пока мы будем сквозь них прорубаться, сильно устанем. Сколько их там?

–Пока трудно сказать, Маврикий, но определённо количество огромное. Только в кольце погибло больше пятнадцати тысяч пехотинцев, точнее скажем через пару дней. Примерно столько же попали в плен.

Маврикий тяжело встал, чтобы разогнать кровь по затекшим членам. Да, более тридцати тысяч воинов его враги потеряли только в последней фазе битвы, когда очаг переместился от равнины ближе к реке. Тридцать тысяч за три часа. Да, даже по меркам великих битв древности это грандиозная победа. Пленных, которые выживут, проведут маршем мимо Константинополя на восток, чтобы поселить в пустынных землях Анатолии, подальше от своей родины. Империи нужны новые подданные.