Уроборос. Том 1

Маврикий наблюдал только первую часть сражения. Когда же стало ясно, что варвары потерпят грандиозное поражение, он удалился в палатку для занятий государственными делами. Маврикий старался не вмешиваться в непосредственное командование войск и больше координировал действия разных армий и не допускал соперничество между полководцами. Но как закаленный вояка, проведший много лет в походах, он не мог не осознавать, что его брат, Петр, являлся никудышным оперативным командиром. И что самое печальное, всех, кто был талантливее его, он старался уничтожить. Приск, действующий с маленькой армией в глухом углу империи, добивался успехов гораздо больших, чем Петр. Или, не сомневался император, стоит только Ираклию достичь каких-либо успехов в Армении, у него появится враг, очень высокопоставленный. Поэтому, Маврикий старался держать Петра около себя, чтобы тот в слепоте своего тщеславия не принес большой беды.

Маврикий скосил глаза на брата и нарушил тишину:

–А авары? Выскользнули?

–Да, император. Несколько тысяч этих варваров не попали в кольцо. Пусть благодарят своих коней за это, наши всадники были слишком заняты вргами, чтобы бросаться в погоню. Сейчас они бегут на север, к Дунаю. Если пересекут его, считай они дома, в безопасности.

–Пусть наша конница отдохнет сегодня, а завтра с утра начинает преследование беглецов. Дунайская флотилия уже неделю на месте, они не дадут переправиться через реку варварам. Если операция закончится успешно, и у нас в плену окажутся несколько тысяч аваров, можно считать камланию этого года успешной.

–А если и Приск так хорош, как ты его ценишь, и выполнит свою часть плана,-свернул глазами Петр,-мы снимем угрозу вторжений на несколько лет.

–Помолимся Господу, чтобы ты был прав,-прошептал Маврикий, и, немного, подумав, продолжил диктовать распоряжения.

Ближе к ночи, когда пыл битвы у солдат уже сошел и скромные трофеи были осмотрены и поделены, в палатке императора проводили небольшое совещание Маврикий, Петр и несколько гражданских чиновников. Дела, не требующие отлагательств, сейчас, как ни странно, были не военные, а сугубо мирные. Обсуждались расширения гавани столицы Сицилии Сиракуз и постройка акведука и капитального ремонта крепостных стен Неаполя. С Сиракузами все было ясно: огромный город богатой провинции, который жил торговлей со всем западным Средиземноморьем давал огромный доход империи, но задыхался от невозможности принять все корабли, которые пытались пришвартоваться. Город напоминал здорового человека, который давно вырос из детских штанин, но никак не мог избавиться от них. Проблема была старая, еще до императора Юстиниана Великого, при власти готов, городские власти своими силами пытались ее решить, но вихрь войн заставил отложить. И последние годы, когда царствовал Маврикий, просьбы от сената Сиракуз регулярно приходили к нему. Наконец, совпали все аспекты, и наличие денег в казне, и успешная кампания против балканских варваров, и тишина на восточном фронте, и просто благодушное настроение императора. Маврикий решил удовлетворить просьбу сената. Осмотрев варианты расширения и сметы, он выбрал один из них. Указ был готов, и гонец отправился в Константинополь для команды на мобилизацию зодчих и инженеров и выделения денег.