Урод (СИ)

Он достал из кармана стопку бумаг и положил на стол.

- Это все, что смогли узнать для меня работорговцы за последние две недели, вам с этим проще разобраться.

Он придвинул стопку ближе к графу и вновь сложил руки на груди.

- Вы можете мне не доверять сколько угодно, но воевать со мной на моей территории будет слишком глупо.

- Надо было убить тебя тогда, - прошипел граф.

- И ее вывезли бы с континента, и вы никогда бы не узнали, что она жива.

Антракс был слишком спокоен, а Шмарн слишком зол, и потому оба понимали, что разговора не получится.

- Я хочу ее увидеть, - прошипел граф, все же принимая бумаги.

- Да, конечно, только уже завтра. Между прочим, завтра прибудет Гэральд и я бы хотел, чтобы вы присутствовали при нашей встрече.

Граф приблизился к столу, опираясь локтями и внимательно глядя на собеседника.

- Считаешь его возможным союзником?

Антракс тоже приблизился, едва заметно улыбаясь.

- Я считаю его говнюком, но Лилайна должна это увидеть сама или он должен доказать, что я ошибаюсь.

Граф невольно рассмеялся.

- Завтра я пришлю за вами человека. Вы придумали себе причину для визита в Эшхарат?

- Нет, - признался граф.

Принц встал.

- Тогда вам стоит выкупить здесь пару человек из Рейна.

Граф вскочил и схватил принца за ворот черной рубашки.

Мужчина с саблей тут же двинулся к ним, обнажив оружие, но принц остановил его жестом и уверенным движением освободился, ударив графа по рукам.

- Будьте благоразумны и услышьте мой совет правильно, - прошептал он. – А главное, постарайтесь остыть и понять, что в первую очередь вы должны помочь ей, а уже потом заставить меня за все ответить.

Граф прищурился, но трогать молодого человека больше не стал.

- До завтра, граф, берегите себя.

- До завтра, принц.

Последнее слово мужчина произнес с явным трудом, косясь на саблю в руках верзилы.

Антракс же хлопнул огромного вояку по плечу и спокойно попросил:

- Будь добр, Оги, защити для меня этого человека, даже если нужно будет защищать от него самого.

- Как скажете, хозяин, - ответил Оги, явно хорошо понимая, но слишком плохо говоря на языке континента.

Принц кивнул, обернулся, забрал со стола маску и еще раз внимательно посмотрел на графа.

- А ты изменился, - прошептал мужчина, глядя как принц снова прячет свое лицо.

Принц не ответил, только прикрыл на миг глаза и спешно вышел. Он хотел успеть еще многое, прежде чем настанет новый день.

Проснувшись в полной темноте, Лилайна не сразу поняла где находится. Прохлада шелка ласкала ее кожу. Множество подушек окружали ее тело, а одну из них, совсем крохотную, она обнимала. Раф, забравшись на постель, сопел где-то рядом. Она просто лежала и смотрела в темноту. Ей казалось, что она не сможет уснуть, но стоило ей выплакаться, как сон мгновенно навалился на нее. Правда, ей казалось, что уснула она на диване, а не в постели принца, но скользя рукой по ткани, понимала, что это все же не диван.

Свечи давно догорели. Это их главный недостаток, но она все же догадывалась, что масляных ламп любого строения принц видеть не пожелает. От этой мысли ей почему-то стало горько. Она решила не думать о принце и подумать, наконец, о своем женихе, о предстоящей встрече с ним, о том, что надо ему сказать.

Она невольно потянулась, скользнула левой рукой по шерсти Рафа, а правой внезапно коснулась теплой кожи другого человека, но вместо того чтобы отдернуть руку, прижала ладонь к бугристому рельефу шрамов.

Сердце у нее замерло и тут же забилось сильнее. Это мог быть только один человек. Только он мог переложить ее с дивана на кровать, только он мог просто отвернуться от нее и уснуть.

Она повернулась, буквально подкатилась к горячему телу и коснулась спины двумя руками.

Лилайне всегда казалось, что все мужчины громко храпят. Она помнила, как засыпала в комнате отца, когда была совсем маленькой, а он будил ее громким жестким храпом, но принц спал тихо. Ей даже не пришло в голову, что он мог бы и не спать, пока она изучает кончиками пальцев его плечи, поднимавшиеся от каждого вздоха. Ее левая рука, наконец, соскользнула со шрамов на чистую ровную кожу.

Лилайна дрожала, но просто не могла остановиться, перебираясь рукой со спины на обнаженную грудь. Ей казалось, что она скользит по камню обтянутому кожей, который по воле древней магии мог дышать. Прильнув к нему всем телом, она не удержалась и все же коснулась губами его шеи, попав случайно на тонкую границу шрама, расползающегося по телу мужчины. Это прикосновение взволновало ее до дрожи. Она поджала колени, коснулась лбом его спины, чувствуя, как наливается жаром и краской.