Уродливая любовь

Я закусываю губу, чтобы подавить улыбку. Майлз не видит, ведь я у него в объятиях.

– Да уж…

Он целует меня в лоб.

– Можешь запереть за собой дверь?

Я проглатываю готовое нахлынуть разочарование и даже нахожу в себе силы улыбнуться.

– Конечно.

Выходя из спальни, слышу, как он валится на кровать.

Даже не знаю, что и думать. Майлз не обещал ничего сверх того, что между нами произошло. Мы делали то, на что я подписалась добровольно, – занимались сексом.

Но я не ожидала, что на меня накатит такой невыносимый стыд.

Не из-за того, что Майлз сразу же выпроводил меня, а из-за чувств, которые это во мне пробудило. Я хотела свести все просто к сексу, как и он. Но мое сердце с тоской подсказывает, что на такое я не способна.

Тихий голос в голове шепчет: лучше порвать с ним, пока все не стало слишком сложно. К сожалению, другой, гораздо более громкий голос призывает броситься вперед сломя голову. В конце концов, я столько работаю, что заслужила немного отдыха.

Одной мысли о том, какое наслаждение принес мне этот вечер, достаточно, чтобы я смирилась с нашим небрежным прощанием.

Возможно, если немного потренироваться, я научусь вести себя так же небрежно.

Перед дверью в квартиру я замираю и прислушиваюсь. В гостиной Корбин разговаривает по телефону.

Я не могу просто взять и войти – брат уверен, что я уже сплю.

Оглядываюсь на дверь Майлза. Нет, стучаться к нему не буду. Во-первых, неудобно, а во-вторых, времени на сон у него и так немного.

Лучше провести полчаса в вестибюле – в надежде, что Корбин скоро отправится спать.

Глупо скрывать наши отношения от брата, но я не хочу, чтобы он злился на Майлза, а это неизбежно.

Спускаюсь на первый этаж, выхожу из лифта. Не понимаю, что делать. Наверное, можно подождать в машине…

– Ты что, заблудилась?

Я оглядываюсь на Кэпа, который сидит на обычном месте, хотя на часах уже почти полночь. Он похлопывает по соседнему креслу.

– Присаживайся.

Принимаю приглашение.

– На этот раз я с пустыми руками. Извини.

– Тейт, ты мне нравишься не из-за еды. Не настолько ты хороший повар.

Я смеюсь. На душе становится легче, а напряжение последних двух дней отступает.

– Как прошел День благодарения? – спрашивает Кэп. – Малыш хорошо провел время?

– Малыш?..

– Мистер Арчер. Он ведь отмечал вместе с вами?

– Да. – Хочется добавить, что для мистера Арчера это был лучший День благодарения за последние шесть лет, но я сдерживаюсь. – По-моему, он прекрасно отдохнул.

– А почему ты улыбаешься?

Я поспешно стираю с лица блаженную улыбку, о существовании которой и не догадывалась.

– А разве я улыбаюсь?

Кэп смеется.

– Ах вот оно что! Ты и малыш… У вас что, любовь?

– Нет, дело не в этом, – поспешно говорю я.

– В чем же тогда?

Чувствую, как все лицо заливает краска, и быстро отвожу взгляд. Кэп смеется, потому что щеки у меня такие же красные, как и кресла, в которых мы сидим.

– Может, я и старик, но язык тела понимать не разучился. То есть вы с мальчиком… Как бишь это теперь называется?.. Замутили друг с другом? Перепихнулись?

Я прячу лицо в ладони. Поверить не могу, что разговариваю о таких вещах с восьмидесятилетним дедушкой.

– Не буду отвечать!

– Ясно, – понимающе кивает Кэп.

С минуту мы оба молчим и обдумываем то, в чем я практически призналась.

– Что же, хорошо, – наконец произносит Кэп. – Возможно, малыш начнет хотя бы изредка улыбаться.

Я тоже не против, чтобы Майлз улыбался почаще.

– Может, сменим тему?

Кэп поворачивается ко мне и поднимает седую косматую бровь.

– А я еще не рассказывал, как обнаружил труп на третьем этаже?

Я отрицательно качаю головой. Рада, что он заговорил о другом, хотя странно, что беседа о трупах приносит мне радость.

Я такая же извращенка, как и Кэп.

Глава четырнадцатая

Майлз

Шестью годами ранее

– Думаешь, нам это нравится, потому что нельзя?

Рейчел имеет в виду поцелуи.

Мы целуемся много. Всякий раз, когда подворачивается возможность, и даже когда возможности нет.

– Нельзя, потому что наши родители вместе?

– Да, – отвечает Рейчел.

У нее перехватывает дыхание оттого, что я касаюсь губами ее шеи. Мне нравится, что от меня у Рейчел перехватывает дыхание.

– Помнишь, как я увидел тебя впервые?

Она издает невнятный стон, который должен означать «да».

– А как провожал в класс к мистеру Клейтону?

Еще одно нечленораздельное «да».

– Мне уже тогда хотелось тебя поцеловать. – Я провожу дорожку поцелуев по ее шее, дохожу до губ и заглядываю в глаза. – А тебе хотелось того же?

Рейчел произносит «да», и по ее взгляду я вижу, что она думает о том дне.

О дне

Когда

Стала

Для меня

Всем.

– Тогда мы еще не знали про наших родителей, – поясняю я, – но нам все равно хотелось целоваться. Так что вряд ли нам нравится целоваться именно поэтому. Вот видишь?.. – Я нежно дотрагиваюсь губами до ее губ, чтобы показать ей, как это прекрасно.

– А может, мы просто любим целоваться? – говорит Рейчел, приподнявшись на локте. – Может, ты и я тут вообще ни при чем?

Опять она за свое. Ей бы стать юристом, так она любит изображать из себя адвоката дьявола. Впрочем, мне это нравится, и я всегда ей подыгрываю.