Уроды

– Короче, там пиздец, Артём, – нахмурился Дэн и, наклонившись к сыну, чмокнул того в макушку, когда тот захныкал, словно почувствовав боль отца. – Беги, Миха. Поиграй. Я пока с дядей Тёмой поболтаю. Далеко не уходи. Ага… Так, ладно. Короче, я же после школы в Москву поехал учиться. Отучился, вернулся, батя мне цех и подогнал. С Наташкой особо после школы не общался, мне других телок хватало. В Москве их много. Наташку отец отправил в финансовый учиться. Ну, наш, местный. Там Натаха по наклонной покатилась. Еблась со всеми подряд, на дурь подсела, вписки, мутные дела всякие, мне пацаны порой звонили и рассказывали. Короче, на одной вписке занесла она себе заразу по вене. Года три назад ушла. За месяц потухла резко, даже деньги отца не помогли, а он всех на уши поднял, да поздно, блядь.

– Пиздец, – вздрогнул я. В мыслях появилась Наташка – красивая, улыбающаяся и счастливая. Дэн поиграл желваками и посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы.

– Тём, – хрипло буркнул он, отводя взгляд. – Я себя до сих пор виню. Я же не знал, что эта дура меня реально любит. Думал так, поебушки, и все. А она реально любила, даже после выпускного. Мне батя её сказал потом. Если б я ей писал, может, и не случилось этого. Пиздец. Хорошая девчонка была, а я…

– Дэн, то что случилось, уже случилось, – чуть подумав, ответил я, снова закуривая. Дэн протянул руку, и я дал ему сигарету, а потом чиркнул зажигалкой, чтобы он подкурил. – Как ты думаешь, почему я тебе руку протянул сегодня? То, что знакомое лицо из детства увидел? Нихуя. Ты единственный подошел к нам с Алёнкой на выпускном и извинился. А потом за Лёньку вступился, когда пьяный Кот его прессовал. И сейчас ты не притворяешься. Я вижу, как тебе больно, а боли за одиннадцать лет в школе я испытал предостаточно. И если тебе больно, значит, человек в тебе еще не умер. Сохрани это, Денис. И сыну своему передай, чтобы не повторял твоих ошибок.

– Я часто вспоминаю выпускной, – ответил Дэн, не смотря на меня. – Ты не смейся только, но я тогда словно прозрел. А оказалось, что нихуя. Лишь немного начал жизнь в настоящем цвете видеть.

– Понимаю. Я повзрослел быстрее тебя, но нихуя этим не горжусь. Ты единственный из вашей компании, к кому я не испытываю злобы. Кот не в счет, его жизнь и так наказала. И еще накажет, уверен. В тебе еще живет человек, Дэн. Не убивай его, а храни. Так, как хранишь своего сына и дочь.

– Я назвал её Наташкой, – криво улыбнулся он.

– Красивое имя.

– Знаю, – вздохнул он, после чего поднялся и резко вытер глаза рукавом рубашки. – Ладно, Тём. Рад был увидеть. Правда рад. Не думай ничего такого, – он вытащил визитку и протянул мне. – Будешь в городе – звони. С радостью увижусь. Посидим, выпьем, потрещим про старое.

– Взаимно, – я спрятал визитку в карман и задумчиво посмотрел на уходящего Дэна. Может, и правда в уродах дремлет человек, который однажды просыпается? Или Дэн – просто исключение из правил? Я надеялся на первое утверждение, но кто знает, как оно на самом деле.

Ольку Лазаренко я встретил в ресторане, в центре, куда отвел родителей поужинать перед отъездом в Питер. Она сидела за соседним столиком, с мужем и дочкой. Её словно током прошибло, когда мой папка, громко хохоча, упомянул мое имя.

– Ой, Тёмка, насмешил. А еще Воронин. Тю, бабка бы узнала, засмеяла бы…

– Тёма? – я обернулся на голос и сразу узнал её. Улыбнулся в ответ и встал из-за стола.

– Привет, Оль.

Она без стеснения обняла меня, а я не был против. Олькин муж, на миг напрягшийся, тут же расслабился, когда она повернулась и, утерев мокрые глаза, сказала, что я одноклассник, которого она давно не видела. Мы вышли на улицу, где я закурил, а Олька, стоя рядом, рассматривала меня и улыбалась.

– Ты изменился, – сказала она, заставив меня рассмеяться. – Возмужал.

– А ты нет, – теперь засмеялась и она. – Такая же, как и в школе. Прическа только другая. Тогда у тебя короткие волосы были.

– Ой, Тёма, – вздохнула она. – Знал бы ты, что я делаю для того, чтобы оставаться все той же Олькой. Спортзалы, йога, хуйога, массажи и что только не.

Мы проболтали полчаса, и нас так никто и не перебил. Олька через два года после школы вышла замуж, закончила институт по специальности «эколог», но работать так и не пошла. Её обеспечивал мужик, потом и дочка родилась. Её жизнь сложилась лучше, чем у других одноклассников. Трешка в центре, любящий муж, деньги. Но Олька оставалась все той же Олькой. Гибкой, спортивной, красивой Олькой Лазаренко, которая лишь на выпускном расслабилась и подарила невинность какому-то долбоебу, который вряд ли ее запомнил, залив мозги дешевым бухлом.

– А я искала тебя, чтобы на встречу выпускников пригласить… – Олька рассмеялась, увидев мое лицо. – Да, да. Тоже об этом подумала.

– Прости, Оль. Но и думать забудь о том, что я когда-нибудь приеду на ваши посиделки. Тебя буду рад увидеть, Дэна может еще, а остальных… нет.

– Да я сама передумала их устраивать, когда увидела, в кого наши превратились. Рада, что ты не такой.