Урок ловиласки

Я резко высвободился из плена. Только одним пальцем — тем самым. Только верхней его фалангой — той самой, но этого хватило. Качели перевернулись, и покатившийся под уклон трамвай чужого разума вновь оказался на вершине, оглядываясь ошарашено.

«Это было весьма своевременно, — сказали вернувшиеся глаза Клары. — Спасибо. Хоть вы и ушли по-английски, не прощаясь, но я на вас не сержусь»…

…«Но почему так быстро? — сразу добавили загрустившие глаза Клары. — Даже чаю не попили»…

…«Заходите еще, — смущенно закончили уже соскучившиеся глаза Клары. — Милости просим».

Глаза Клары. Ох, эти глаза Клары. Полубезумные, неописуемые, наполнившиеся ощущением жизни: жизни здесь и сейчас — невероятной и непредставимой доселе. Черновик внезапно стал чистовиком, жизнь из будущего пришла в настоящее, необъяснимое и непредставимое свершилось.

Глаза Клары смотрели на меня. Робея. Сияя. Мгновенно перемещаясь от категоричного «Никогда!» до столь же категоричного «Ну когда же?!». Глядели с вопросом. С намеком. Со страхом. С вызовом. С укоризной. А Кларин голос, вдруг абсолютно самостоятельный, хозяйке сейчас будто и не принадлежавший, ударил в хрупкую тишину, как булава в хрустальное блюдо:

— Варвара, расскажи про тесный способ.

* * *

Преподавательская бровь удивленно скользнула вверх.

— Тесный, — удовлетворила Варвара просьбу, к которой прислушались многие, — это ловиласка без третьей составляющей; единственная, которая вызывает к жизни сразу три оставшихся.

Это не объяснение, это издевательство какое-то. Общее недоумение едва не скатилось в возмущение:

— Объясни нормальными словами!

Море голов затрепетало надо мной волнами локонов, так что в глазах зарябило.

— Опасным назвали другой способ, а зря, потому что у этого собственных опасностей выше крыши. Удовольствием — четвертой составляющей — такое часто не становится вовсе. Также имеются два материальных фактора, не обязательных в других видах: сначала требуется увлажнение-умасливание, потом очень тщательное омовение. Место приложения высокочувствительно, у некоторых это возбуждающая зона, у других — болезненная. Многие вообще не переносят вторжение в столь ответственную для жизнедеятельности область.

— Их крайним мужьям не повезло, — покачала головой Ефросинья.

И не только головой, но кроме меня, этого никто не заметил. Я тоже не заметил, но ощутил.

— Треугольник практикуется единицами, большинство придерживается в семейной жизни стандартной очереди, — возразила Варвара.

— Но иногда чувственные праздники просто необходимы, — не сдалась Ефросинья.

Остальные напряженно вслушивались. Мнение по поводу дискуссии у каждой имелось свое, но встрять никто не решился.

— Не то, чтоб необходимы, а, скажем так, не запрещены. Попробуйте назвать возможные допустимые варианты применения «тесного».

— В красные дни, — первой рубанула Антонина, еще больше разведя ступни для устойчивости.

Спасибо, я и так не жалуюсь.

— В послеродовой период? — вопросительно предположила из-за ее спины скромно прятавшаяся Амалия.

— Во время вынашивания ребенка, — дополнила Кристина, зачем-то быстро глянув на меня. Пальцы принялись теребить черный завиток. Она скромно жалась между Антониной и Майей и даже не понимала, что у двух «наседок» на моих руках идет активная личная жизнь. Кристине хватало собственных впечатлений. Обожаю таких.

Кхм, это вовсе не значит, что я обожаю Кристину. Скажем, Клару за отказ от чересчур интимного «упражнения» я обожаю еще больше. Хуже всего, что это обожание нисколько не мешает пресловутому «охотничьему инстинкту», из-за отказа сразу же вспыхнувшему в ее отношении. Чертова психология полов. Нельзя ли с этим как-то бороться?

Царевны продолжали:

— При заболеваниях райской дверцы.

Это версию, смущенно спрятав курносый носик за сложенные ладошки, выдвинула Майя. Сдвинутые колени, на которых она сидела в позе гейши, надежно скрывали упомянутую дверцу, локотки собрали красноклювую мякоть вместе, создав уютную складочку, в которой что-то могло поместиться и даже спрятаться.

Варвара обобщила:

— Другими словами: используется только при желании и необходимости, когда невозможен или нежелателен опасный способ.

— Еще — по настроению, — прибавила Ефросинья, обведя всех надменно-нервным взором человека, который знает о чем-то неправильном больше остальных.

— На наших организмах как-то скажется, — робко поинтересовалась Кристина, — если мужчина туда… это?

— Войдет? — помогла Варвара.

Клара внезапно сжалась, отчего все под ней застыло — и свое, и чужое.

— Нет. — Кристина побагровела. — Отсалютует.

— А как скажется именно вхождение? — испуганно не удержалась Клара, сама не своя от проявленной смелости. И от собственного безрассудства.

Поощряющий взор преподавательницы перетек на нее: