Урок ловиласки

— Ты отказываешься славить Аллу-всесвидетельницу, да простит Она нас и примет? — снова закипятился я.

— Нет, что ты! Алле хвала! — раздался мгновенный выкрик.

Я повернулся к Майе и Кристине:

— Как думаете, стоит рассказать об этом недоразумении, когда попадем к царберам?

Первой обрела речь Майя.

— Думаю, не надо.

Кристина все еще не верила глазам. Местный закон говорит: «Я жесток и беспощаден с преступниками, ибо преступивший закон сознательно поставил себя вне общества — общество обязано ответить тем же. Чем возмездие суровей, тем меньше ненужных мыслей в наших головах. Чем возмездие неотвратимей, тем меньше ненужных жизней в наших рядах. И да не дрогнет моя рука во исполнение закона, ибо закон справедлив, когда он выполняется, всегда и всеми, наперекор всему…» Глядя на живого меня, прыгнувшего за порог смерти и назло всем выпрыгнувшего обратно, Кристина просто кивнула.

— Вот и ладушки, — в тридцать два зуба улыбнулся я. — Забыли. Но если кто-то напомнит…

— Никогда, — испуганно проговорила Антонина.

Я облегченно выдохнул. Взгляд скакнул вверх, на кое-где пробивавшееся сквозь кроны темнеющее небо. Не дойдем. Через час стемнеет окончательно, а нам полчаса-час только до сигнального места. Если бы шли пустыми…

Пронзило спицей в задницу вплоть до мозга: что же мы делаем?! Зачем идти из места, где есть вода, еда и укрывающий лес, и откуда враг уже ушел, на прежнее открытое место?

Вот так быть командиром. Все надеются, что он самый умный, а он только думает, что самый умный. Жизнь все расставляет по местам.

— Антонина, — позвал я.

Она посмотрела на меня одновременно испуганно, чуточку покорно и в то же время уничижительно-надменно, как обнищавший герцог на нувориша. С тем же уровнем послушания и доверия.

— Нет. — Я передумал. — Майя. Ты вроде бы лазишь хорошо. Вывесишь сигнал, чтобы все шли к нам.

— Две вещи, — не преминула напомнить пришедшая в себя Антонина.

Едко так намекнула, что на курносой царевне их всего две — рубашка и штаны.

— Мы будем ждать здесь, — сказал я.

Одновременно передал информацию и как бы сообщил, что не парься, никто не увидит.

Вставшая и замершая в таком положении Майя хлопнула ресницами:

— А если на обратном пути заблужусь?

— Найди точку обзора повыше. Выше ближайших деревьев. Если такой нет, выходи из леса и поднимайся в гору, пока не откроется вид сверху. Затем разворачивайся и иди на оранжевое. Тогда сбор у озера.

Майя все же сомневалась.

— Мне стоило бы, конечно, пойти самому, но… — Я показал на обездвиженную Кристину, которая самостоятельно не могла даже привалиться к дереву, где недавно сидела Майя. — Если что-то произойдет…

А произойти может что угодно, в этом все уже не раз убеждались.

Несчастная Мисс Кудряшка не сводила с меня глаз. То ли тоже не хотела оставаться в лесу наедине со сварливой напарницей, то ли по другой причине — кто их, девчонок, знает? Всегда смотрят так, чтоб мы горы сворачивали и цветы дарили. Во взоре — мольба и страдание, а спасение, как я должен понять, в моих руках. Или я сам — спасение. Если б я что-то понимал в девичьих капризах, то давно ходил бы в кино и на другие развлечения не с Томой, а в более интересной компании. А я ходил с Томой. В общем, это я теперь такой умный, потому что жизнь бурлит, и каждый день дает новые знания. Но не по всем направлениям. Если в людях в целом разбираться стало проще, то девушки по-прежнему оставались тайной за семью (или сколько их там) печатями. Говорят «всему свое время». Надеюсь, что говорят правду.

Майя оценила ситуацию правильно.

— Понимаю. — Ее курносое лицо, серьезное и собранное, дернулось в решительном кивке. — Сделаю.

Часть шестая

Туман. Прикосновения. Голоса.

— Кровь?

— Ничего. Одна капелька. Давайте воду.

Кажется, это Варвара. Не столько зрение, сколько ощущения подтвердили догадку, ведь кто еще будет обращаться со мной так бесцеремонно?

Из переданного шлема преподавательница бережно омывала пособие, обливая из набранной горсти, сосредоточенный взгляд при этом скашивался к переносице, где ее почти касался унылый сморщенный хоботок. За священнодействиями следили ученицы.

— Как ты узнала? — подозрительно осведомилась Антонина.

— Гусиная кожа. Волосики на ногах, — перечислила Варвара.

— Они и сейчас там.

— Лежат, — объяснила преподавательница. — А тогда — встали.

Я обнаружил, что мои глаза открыты, что время снова пошло и даже сколько-то прошло, намертво перечеркнутое сознанием.

— Чапа очнулся, — со смешком констатировала Майя.

— Это правда так хорошо? — робко поинтересовалась Амалия.

Спрашивала меня. Все замерли в ожидании.

— Это как летать, — выдавил я. — Только лежа.

— Кристина, а тебе? — переместилось общее внимание куда-то вбок.