Уроки химии

– Ну что ты дёргаешься? Парень взрослеет.

– Алёша, неужели же ты не видишь? – мы теряем его! – причитала она.

– Ну я поговорю с Ванькой, но в целом, думаю, ничего страшного не происходит, – невозмутимо отвечал муж.

Юля не знала, что и думать. Неужели она действительно напрасно паникует и бесится, преувеличивая грозящие сыну опасности? Или Алексей просто откровенно отстраняется от всякой ответственности и «умывает руки»?

Юля никак не могла поверить, что складывающуюся с Ваней ситуацию можно назвать нормальной. И потому считала Алексея чуть ли не предателем. Но нет, для себя она не допускала и мысли о бездействии. Она понимала, что никогда не простит себе, если из-за её бездействия и равнодушия что-то непоправимое случится с кем-то из их детей. Тем не менее, Юлина паническая суета и её действия также не имели никаких положительных результатов, а отношения с сыном стремительно ухудшались.

Однажды Юля шла по переходу метро и вдруг заметила женщину и подростка – по-видимому, маму с сыном – примерно таких же возрастов, как и она сама с Ваней. Эти двое шагали рядом и громко и весело о чем-то разговаривали, время от времени пускаясь в хохот.

Юля неожиданно подумала, что вот ей-то уже никогда не придётся так идти рядом со своим сыном и радоваться простой болтовне с ним. Юле стало настолько горько от этого неожиданного открытия, что она отделилась от спешащего потока пассажиров, отошла в сторонку к стене перехода и заплакала навзрыд. Кто-то из прохожих пытался ей помочь, люди подходили и спрашивали, что случилось, но Юля не могла им объяснить, в чем её горе и как оно велико.

***

Да, кстати, на фоне всего происходящего отношения с Себастианом вообще как-то выветрились из Юлиной головы. Настолько, что, собираясь в командировку в Лондон на встречу с клиентом, она даже не удосужилась дать знать своему бывшему любовнику об этой поездке. Юле также была безразлична реакция Лёшки, когда тот узнал, что она летит в Лондон. В тот момент отношения лишь с одним мужчиной и судьба лишь его одного интересовали Юлю – отношения с сыном и его судьба.

Впрочем, визита в Лондон как такового почти и не случилось. По прилёту туда, едва успев расположиться в гостинице, Юля получила звонок от мамы, которая сообщила, что была у них дома и что Ваня находится в ужасном состоянии. Юля тут же, с извинениями и сбивчивыми объяснениями, в спешке отменила все дела, выехала в Хитроу и уже там поздним вечером купила билет на первый же доступный рейс в Москву, отправлявшийся на следующее утро.

Ночь Юля провела в аэропорту. В своем стильном красном пальто, она прикорнула прямо на полу в зале ожидания, поскольку подлокотники кресел для пассажиров в Хитроу не откидываются, а значит – нельзя организовать себе спальное место из нескольких сидений.

Рано утром Юлю разбудила небольшая компания подростков, слоняющихся по пока еще пустынному залу ожидания. Бледные, то ли обкуренные, то ли обколотые, они вызывали в Юле не чувство омерзения или страха, и лишь острое чувство жалости. В особенности один из них, чем-то неуловимо похожий на Ваньку. Они профланировали, неторопясь и вяло переговариваясь, куда-то мимо неё в сторону не открывшихся еще кафе и киосков, а Юля разрыдалась, глядя им вслед и гадая о том, каким она застанет в Москве Ваню. В этот ранний час она была одна в зале ожидания аэропорта, так что могла позволить себе рыдать, сколько ей вздумается. Никому она не мешала, и никто не собирался её успокаивать, как то было в московском метро.

Когда Юля вошла в квартиру, она первым делом прошла на кухню и увидела там свою маму. Бабушкино выражение лица было очень озабоченным. Она ничего не сказала Юле, только встала с табуретки, поцеловала дочь и показала глазами на дверь в гостиную.

Юля направилась туда. Ваня действительно находился в очень плохом состоянии. Прямо в своем замусоленном уличном худи, он лежал на диване, повернувшись лицом к стене. Волосы его были грязными и взъерошенными. Лица его Юля не видела, но весь вид сына немедленно напомнил ей того осоловевшего подростка, которого она видела утром в Хитроу.

Юля присела на краешек кровати и спросила:

– Сынок, что случилось?

Ваня молчал. Она наклонилась к нему, поцеловала в затылок и попыталась повернуть лицом к себе, но сын упорно отворачивался. Юля поняла, что сейчас ничего не добьётся от него. Она вздохнула, встала и вышла из комнаты. Взяла свой чемодан из прихожей, дотащила его до спальни, бросила там, не разбирая, а потом и сама легла на кровать и уткнулась глазами в потолок.

Но не прошло и минуты, как во входную дверь позвонили. Мама пошла открывать. Неожиданно Юля услышала голос Максима, своего брата и, по совместительству, Ваниного крёстного. Мама что-то негромко ответила ему и провела его к Юле в спальню. Он спросил, где Ваня. Юля ответила:

– В гостиной. Хочешь с ним поговорить? Наконец-то хоть кто-то поговорит с ним, как мужчина с мужчиной.

– Нет, – неожиданно ответил брат. – Я хочу поговорить с тобой.