Усатый-полосатый, бедный и богатый (СИ)

До наступления вечера я успела несколько раз шалопая-Журавлёва казнить и помиловать. Всеми силами старалась держать себя в руках и не обрывать телефон с целью выпытать у него все подробности о том, что именно он имел ввиду. В конце концов, я ему не жена, чтобы требовать отчёт, на что он потратил аванс. Но если он-таки додумался выкупить машину или, Боже упаси, взять в аренду новую, я его точно скалкой огрею!

— Всё хорошо, босс? Выглядишь неважно, — явившийся за мной Дима едва ли не сиял от хорошего настроения.

— День выдался нелёгкий, — кивнув, подтвердила я, стараясь никак не выдать первопричину. До таких откровенностей наши отношения ещё не дошли, боюсь спугнуть самца.

Боже, Степанова, какие отношения?!

— Физически или морально? — вдруг уточнил Дима с самым что ни на есть серьёзным видом.

— Скорее морально, — я позволила ему увлечь себя и послушно зашагала рядом, но от его следующей реплики чуть не споткнулась.

— Ну это поправимо! Сейчас мы тебя развеселим. Только придётся раздвинуть ножки и чуть-чуть поработать.

— Ты в своём уме?! — лицо Журавлёва выражало ангельскую безмятежность. А ведь только вчера я скучала по его пошлым шуточкам, вспомни про чёрта…

— А что я такого сказал?

— Что?! Действительно! Ты мне только что предложил ноги раздвинуть. Начинать прямо здесь или до дома потерпим? — если я ещё хоть на тон повышу голос, к нам точно сбегутся все кому не лень.

— А как ты сядешь на велосипед, не раздвинув ноги? — Дима подмигнул мне, расщедрившись на коварную улыбку, и махнул рукой на ворота.

У кованных ворот в зоопарк, к моему непомерному стыду, стоял велосипед для двоих. И где он только откопал такой раритет?

— Мы ведь с тобой неплохой тандем, я подумал это будет символично, — продолжал улыбаться мой змей-искуситель, пока я вовсю наслаждалась тем самым чувством, после которого хочется сквозь землю провалиться.

— Ага, — мой словарный запас знатно оскудел при виде толпы запозднившихся прохожих, с интересом поглядывающих на необычный велосипед.

— Дамы вперёд! — Дима приобнял меня за талию, подталкивая к переднему сиденью того самого тандема, как вдруг моё ухо опалил его тихий шёпот: — Но твоё предложение мне тоже понравилось! А что? Так можно было?

Ох, Надя, выдыхай! И прекращай так глупо улыбаться.

Но проще сказать, чем сделать. Потому что от одной мысли о том самом предложении и о том, что Дима этим заинтересован не меньше моего, табун мурашек под предводительством на всё готовых тараканов ломанулся в экзотический тур по моему телу.

— Надеюсь, ты умеешь управлять этой штукой, потому что я последний раз катался на велосипеде… ну в общем, очень давно.

— Весёлая будет поездочка, — потому что я и сама не могла припомнить, когда последний раз каталась. Когда-то в далёком и беззаботном детстве.

На удивление поездка наша прошла очень успешно и с минимальными потерями. Нет, мы, конечно, въехали пару раз с хохотом на обочину, но это ничуть нас не остановило. Ещё быстрее мы смирились с тем, что стали эпицентром всеобщего внимания. А точнее, даже не замечали посторонних взглядов. Словно бы никого, кроме нас двоих, и не существовало во всей вселенной.

Дома меня ждали подгоревшие макароны под пикантным соусом, упаковку которого Дима шустро спрятал в мусорное ведро. Зная о его кулинарных способностях, можно смело сказать, что подгоревшие макароны, которые вроде как варить нужно, а не жарить, — уже большой успех. А стакан любимого яблочно-виноградного сока тоже хорошая награда, учитывая, что завтра снова трудовой день.

— Спасибо большое! Я помою посуду.

— Точно? — на лице Димы отразилась целая дилемма и явная борьба с собой: джентльмен сражался с пригоревшей кастрюлей, покрывшейся чёрной копотью и гарью.

— Точно, — снисходительно кивнула в ответ. Хотя, признаться честно, мыть посуду я люблю гораздо больше чем готовить.

Вместе с тем, как я наконец закрыла кран, квартира полностью погрузилась в тишину. Потопталась немного в коридоре, думая, успел ли уже уснуть Дима или нет. Будить не хочется. А вот зайти в комнату надо. Наверное, было не очень правильно устраивать его в своей спальне.

Тихонько приоткрыв дверь, я заглянула внутрь. Дима лежал на кровати, но из-за сумерек не было видно, спит он или нет. Его грудь мерно вздымалась, глаза кажется были закрыты. А в остальном, когда кажется, крестится надо!

Почти на цыпочках я подошла ближе, стараясь привыкнуть к темноте. Порядочная девушка должна была испугаться, если бы её неожиданно взяли за руку. А я… А я кажется совсем не порядочная.

Стоило его пальцам коснуться моего запястья, как глупое и влюблённое сердце пропустило удар и забилось пуще прежнего.

— Попалась, — то ли с сонной, то ли с хищной хрипотцой прошептал Дима, не переставая гладить мою руку. Искушённая пытка.

— Это пока что ещё моя спальня и моя кровать, — сначала сказала, а потом прикусила язык. А ещё пожалела, что не сделала этого раньше.

— На них я не претендую, да и на кровати места хватит, — Дима сел и попытался даже подвинуться, демонстрируя сколько свободного места даром пропадает.