Усатый-полосатый, бедный и богатый (СИ)

Надя строго свела брови, нахмурившись. Но я нисколько не испугался такой показной строгости: ночь на полуторной кровати… посмотрим ещё у кого раньше терпение закончится!

Первым иссякло оно, конечно же, у меня.

***

— Шут гороховый! — пискнула Надя, пытаясь дотянуться до трусиков в моей руке.

— Поцелуй, отдам — смилостивился я, нехотя расставаясь с ночным трофеем.

Настроение было приподнятое, даже не смотря на самый тихий секс в моей жизни. Мы занимались любовью как два суперагента, боящихся разоблачения. Или попросту говоря, прятались от мамки под одеялом. Но и это того стоило. Губы Нади припухли от поцелуев, глаза блестели, а глядя на меня, она всё время смущённо и одновременно словно заговорщически улыбалась. Так, словно у нас теперь на двоих был общий секрет.

Валентина Ивановна уже проснулась и хлопотала на кухне, чтобы побаловать нас с утра сырниками. Сначала она крепко обняла свою дочь, а потом удостоила и меня напутствия на прощание.

— Береги мою Надю, — строго наказала родительница, шутливо пригрозив пальцем.

Вот докатился-то — даже с мамой познакомился. Всё это было ново и захватывающе. И Надю я, конечно же, пообещал беречь как зеницу ока. Вот прям в автобусе и начал, умостившись на единственном свободном месте вместе с Кнопкой на руках. Я понял, почему раньше в час пик мы всегда стояли в давке. Бог, если он есть, не испытывал меня на прочность, а берёг. Потому что теперь, когда Надя сидела на моих коленях и подпрыгивала на самых больших кочках и ухабах, я был близок к тому, чтобы в штаны спустить.

Выходил я, прикрываясь мини-боссом как живым щитом. Щёки Нади порозовели, но она послушно шла спереди и приветственно кивала встречным знакомым и просто коллегам.

— Привет, кролики, — Машин крик чуть было не сорвал нам всю конспирацию. Но зато мысли о том, как бы хотелось её слегка придушить, поумерили мой пыл и даже успокоили. Пусть живёт пока, так и быть.

— Я схожу быстренько Дусю проведаю, — Кнопа мазнула по моей щеке, едва дотянувшись, и упорхнула в сторону карантина.

Не горя большим желанием разговаривать с Марией, я прошёл мимо. Она провела меня задумчивым взглядом, заставив даже обернуться, но так ничего и не сказала.

— Смотри, куда прёшь, — засмотрелся на Машку, игравшую а гляделки, и чуть не врезался в Синицына. Вот же клещ приставучий!

— Ещё какие-нибудь указания будут? — Ухмыльнулся я, сунув руки в карманы и заземляясь.

— Только одно — держись от Нади подальше!

Пф, какой грозный — жук навозный!

— Я сам определюсь, как мне с ней держаться и за что.

— Не морочь девчонке голову. Ты наиграешься и бросишь её.

— Вот как, — сплюнул под ноги. — То есть, лучше пусть она ждёт, пока наиграешься ты? Думал, она ждать тебя будет и горем убиваться?

— Наши отношения — не твоё собачье дело! — вскипел Синицын. Видимо, правда глаза режет. — Найди себе другую подстилку.

Всё хорошее настроение разом как рукой сняло от этого разговора. Ладони сами сжались в кулаки.

— Тут только одна подстилка — ты сам, — сказал я, прежде чем выбросить руку вперёд.

Надя

— Бежим скорее!

— Что стряслось? — Маша налетела на меня, едва не сбив с ног.

— Дерутся, блин! Вот что стряслось!

— Где? — я бросила на землю корзинку с лемуровским провиантом и почти рванула вглубь парка. Драки в зоопарке это очень плохо. У нас каждое животное на вес золота.

— Стой! У фонтана они, — с этими словами Маша резко дёрнула меня в противоположную сторону, а я, признаться, здорово опешила.

У фонтана нет вольеров… Сувениры, магазин, дорожка к кафе, но ни одного из знакомых нам всем пушистых анархистов.

— Журавлёв с Синицыным там. Дерутся. — Маша тяжело дышала после забега и часто делала паузы.

— Что они не поделили? — бросила я уже на ходу.

Маша побежала за мной следом, бросив при этом на меня очень странный взгляд.

Наша главная площадка выглядела плачевно. Стол рядом с одной из сувенирных лавок был опрокинут и те немногие товары, что уже успели выложить на прилавок, были раскиданы по земле. Здесь же, неподалёку, катались в пыли и грязи двое зачинщиков. Периодически то один, то второй оказывались сверху и тогда на поверженного сыпался град ударов, заставляя моё сердце замирать от ужаса. Эти же двое никого не замечали вокруг.

— Стой, Надь! — Маша за малым не покрутила у виска, но вовремя остановилась. — Первое правило женщины, увидевшей драку, не лезть в неё самой! Даже если драка из-за неё!

И Маша, конечно же, во всём права. И я сама бы сказала то же самое. Но разве мы слушает мудрые советы? А если и так, разве их придерживаемся?

Видя, как Дима с Мишей привстали с земли, я было обрадовалась. Но они и не думала заканчивать начатое, только с ещё большим остервенением пытались отлупить друг друга.

— Прекратите немедленно!

— Стой, дурёха! Пришибут же!