Ушедший в бездну

Когда они подъезжали к своему дому, уже совсем стемнело. На город клубами наплывал густой туман, смешиваясь с едким дымом каминных труб. Фонарь на углу и несколько бодрствующих окон точно сговорились между собой светить вполсилы. Впереди был мост через канал и дальше — фигурная решётка ворот, охраняемых сторожами.

Внезапно из боковой улицы вынырнули два всадника. Раздался выстрел. Пуля не задела Хооге, но испуганная лошадь поднялась на дыбы, едва не сбросив его. Несмотря на темноту, он узнал наёмников Светелко. Оставалось лишь надеяться, что их хозяин не ждёт в засаде по ту сторону канала, как охотник, спустивший собак, чтобы они выгнали на него зверя.

Ибрагим, ехавший позади своего господина, ударил ближайшего наёмника хлыстом и поскакал наперерез второму, пытаясь задержать его. Справившись с лошадью, Альфред пустил её галопом по мосту и крикнул слуге, чтобы тот не отставал. Погибнуть от рук убийц рядом с собственным домом, полным людей, было бы сущим позором.

Наёмник, вооружённый пистолетом, обогнал Ибрагима и настиг Хооге почти у самых ворот. Перезарядить на ходу в темноте пистолет он не мог, но в его распоряжении наверняка имелось какое-то ещё оружие.

Альфред вынул шпагу из ножен и быстро наклонился с седла, стараясь достать своего преследователя остриём. Клинок наткнулся на упругую преграду. Послышался короткий вскрик. Наёмник отстал.

Второй убийца преследовал Ибрагима. Пропустив слугу вперёд, Хооге поравнялся с наёмником и взмахнул шпагой. Разбойник пригнулся, уклоняясь от рубящего удара, но клинок задел его лошадь, и она шарахнулась с диким ржанием.

Ибрагим закричал, зовя на помощь сторожей. В это время появился третий всадник. Он выехал из тени старого дерева, раскинувшего ветви над водой канала.

Окно среднего этажа осветилось. Женщина с канделябром в руке быстро отодвинула занавеску, вглядываясь в темноту улицы. Во дворе послышались голоса, замелькал свет. Несколько человек бежало от дома к воротам. Один нёс фонарь. Зазвенели ключи. Двое мужчин торопливо раздвинули створы.

Хооге пришпорил лошадь и отъехал в тень дома, уступая дорогу вооружённым слугам. Если у третьего всадника имелись пистолеты, он наверняка предпочёл бы разрядить их в хозяина, а не в лакеев, прежде чем умчаться во тьму за своими сообщниками. Но разбойник не стал стрелять и, прикрыв лицо от мелькающего света, повернул на мост. Ибрагим сгоряча пустился в погоню. Альфред, удивлённый неожиданной отвагой своего воспитанника, крикнул ему, чтобы он остановился. Мальчик подчинился с большой неохотой.

На крыльцо вышел старший Хооге, держа в левой руке пистолет, а в правой фонарь.

— Альфред, это вы? — спросил он. — Что случилось?

Младший Хооге въехал во двор и, спрыгнув с лошади, отдал поводья конюху.

— Ничего особенного, отец. На нас напали грабители. Кажется, одного я всё-таки ранил.

— Вы как всегда с приключениями, — недовольно проворчал глава семьи. — В Амстердаме не часто грабят на улицах, но именно вам не повезло.

— Не столько мне, сколько этим проходимцам. Надеюсь, что здесь они больше не появятся.

— В следующий раз берите с собой слуг, если не собираетесь возвращаться засветло. — Хозяин дома поднял фонарь и пристально оглядел сына, будто сомневаясь, он ли это. — От вашего Корнелиса нет никакого прока. Разумеется, они напали на вас.

Альфред положил руку на плечо Ибрагима и пропустил его вперёд в дверной проём.

Когда на улице за каналом прогремел выстрел, Конрад сидел за столом в своей комнате и при свете одинокой свечи заносил в дневник очередную запись. Он спешил, чувствуя, что Хооге и Ибрагим вот-вот вернутся. Гулкий топот копыт на мосту и крики заставили его оторваться от рукописи. В доме поднялась суета. Спрятав дневник, мальчик отнёс чернильницу в комнату Альфреда и бегом возвратился к себе. Искушение выглянуть в окно было велико, но он помнил запрет Феррары.

Забравшись с ногами в кресло, Конрад прислушивался к шуму на улице. Выстрелов больше не было.

Вскоре на лестнице раздались шаги. В соседнюю комнату зашло несколько человек. Они громко разговаривали между собой, перебивая друг друга. Конрад узнал голоса Альфреда и его родителей. Все трое возбуждённо спорили, значит, младший Хооге не пострадал.

— С вами всегда всё не так, как с другими людьми, — возмущался глава семейства. — Сотни судов ежегодно уходят в Левант, но почему-то именно вы всякий раз умудряетесь отстать от каравана и при этом обязательно наткнуться на пиратов! Я всю жизнь прожил в Амстердаме и никогда не встречался с грабителями, но вы и здесь отличились. Слава Богу, что в своё время я сам учил вас владеть оружием, иначе неизвестно, что бы с вами было. Вы, надеюсь, не ранены?

У Конрада отлегло от сердца. Он тихо рассмеялся. Ему не хотелось признаваться себе в том, что он успел привязаться к Альфреду Хооге и очень испугался за него. Грабители? Но возможно это были вовсе не "моравские гости". Мало ли бродяг шатается ночами по улицам.