Уши вверх!

– Я до сих пор с содроганием вспоминаю этот ужасный запах, – пробормотал Джек. – Тогда, будучи малышом, мне казалось, что весь мир так пахнет. Ведь я ничего не видел, кроме этого зоомагазина со всеми его животными.

Своих братьев и сестёр он уже не помнил. Но он знал, что их было трое. Зато он помнил свою маму. Она была такая мягкая, такая тёплая и уютная. У неё было такое милое, доброе лицо. А своего отца он никогда не видел.

– Малыши хомячков довольно долго не открывают глазки, – сказал он. – Но через несколько дней они открылись… – Он судорожно сглотнул.

Звери, затаив дыхание, смотрели на него.

– И… Шписке заметил вот это, – Джек показал на пустую глазницу. – И когда он увидел, что у меня только один глаз, он выбросил меня на улицу. Понимаете? Просто взял и выставил за дверь. Как мешок с мусором.

– Как это? – Фридолин ошарашенно уставился на него. – Без семьи? Без родных? Совсем одного?

– Такого маленького? – всплеснула крылышками Майли.

– Несмотря на то, что у тебя был только один глазик? – обескураженно спросила Флопсон. Она просто не могла в это поверить.

– Именно потому, что у меня был только один глаз, – пояснил Джек. – Ведь никто никогда не захочет купить одноглазого хомяка, сама подумай! Шписке назвал меня уродцем! УРОДЦЕМ! Я остался один на всём белом свете. Я долго плутал по городу, голодал, боялся. А потом я нашёл вот это. – Он показал на машину. – И тут я, наконец, обрёл дом. Тут я впервые ощутил себя в безопасности.

У Майли по щекам катились слёзы. Фридолин громко всхлипнул и неуклюже вытер сопли копытом.

– Бедный ты мой Джекуля, – пробормотал он.

Флопсон не знала даже, что сказать. Она подошла к хомячку и положила ему лапу на плечо.

– Знаешь, – она ласково посмотрела ему в лицо. – Я очень рада, что ты, наконец, всё рассказал.

– Знаешь? – едва слышно ответил Джек. На его мордочке отразилось явное облегчение. – Я почему-то тоже…

Он посмотрел на друзей. Вид у него при этом был несколько смущённый.

– Вот поэтому я и хочу вытащить оттуда кроликов, понимаете? – сказал он. – Шписке не любит и не уважает животных. Для него это лишь… товар. И вы меня не остановите! Я просто хорошо знаю, что происходит в его магазине. Животным там очень плохо.

– Ну… если это действительно так, то мы, разумеется, с тобой, – Флопсон взяла его за лапу.

– Вместе у нас всё получится, – решительно сказала Майли.

– И мы защитим тебя, – поддержал друзей Фридолин. – Если хоть один волосок упадёт с твоего замечательного меха, Шписке очень не поздоровится! Я не допущу, чтобы он снова обидел тебя.

Флопсон коротко задумалась. Она внезапно кое-что вспомнила.

– В полиции это называется «работать под прикрытием». Или «конспирация», – с умным видом объявила она. – Когда кто-то из полицейских внедряется в логово врага и делает вид, что он вовсе не полицейский. То есть он работает «инкогнито».

– Конспирация? Инкогнито? – переспросил Джек. – А мне нравится! Теперь я буду не только пальцеснимальщиком, но и инкогнито-конспиристом под прикрытием!

Флопсон хотела было возразить, что так не говорят, но вовремя прикусила язык.

«Нельзя его обижать, он и так очень рискует», – подумала она.

Фридолин бодро вскочил на ноги и хлопнул копытцами в ладоши.

– А теперь мы устроим барбекю! Надо поднимать настроение! – воскликнул он. – После всех этих печальных рассказов и переживаний нам просто необходимо хорошенько поесть.

Остальные с восторгом поддержали эту идею. Джек вновь нацепил свою повязку и принёс из своего самого-самого тайного тайника маленький мангал. Флопсон развела в нём небольшой огонь. А Фридолин отправился собирать яблоки, огурцы и семечки для жарки. Заодно он прихватил пучок зелени, чтобы было вкуснее. А пока он готовил, Флопсон и Майли принялись воплощать в жизнь план, который придумал Джек. Ведь единственное, чего не хватало для конспирации, – это были длинные, пушистые ушки.

Пушистые ушки? Полицейские ушки!

Флопсон отправилась на лужайку собирать травинки. Она искала стебельки с белыми, мягкими, пушистыми шапочками. Срывать их оказалось не так то просто. С виду нежные и хрупкие, стебельки на самом деле оказались на удивление твёрдыми и крепкими. Флопсон стёрла себе все лапы, пока не сообразила, что гораздо проще было их просто перекусить.

Теперь дело пошло быстрее, и через некоторое время она вернулась к машине с огромным, пушистым букетом. Там её уже нетерпеливо ждала Майли, которая тут же принялась за работу. Своим острым клювиком она теребила, выдёргивала, цепляла, вытягивала, приминала и плела. Со стороны могло показаться, что она вьёт гнездо.