Ушли клоуны, пришли слезы…

Барски так торопился, что Норма едва за ним поспевала. За ее спиной о чем-то переругивались Хольстен и англичанка. Перед умывальником в кабинете стояла девушка в джинсах и рубашке навыпуск, прикрытых спереди резиновым фартуком. Она мыла колбы и пробирки для патологоанатомов. Косметики она не пожалела, светлые патлы свисали во все стороны и почти закрывали лицо. На голове — наушники магнитофона. Тело ее подрагивало в ритме неслышной для остальных музыки. Девушка мыла стекло, пританцовывала и подпевала певцу, которого слышала в комнате она одна:

— «I’m in league with satan. I’m the Master’s own…»

— Послушайте, вы! — рявкнул Барски.

— «…I drink the juice of women as they lie alone…»[22]

Девушка заметила вошедших. С недовольным видом сняла наушники.

— Можно от вас позвонить? — спросил Барски.

— У меня обеденный перерыв, — не слишком дружелюбно ответила она. — Вы, вообще-то, кто такой?

— Барски. — Он уже начал набирать номер.

В комнату без окон вошли Хольстен и Гордон.

— Что это вам вздумалось? — возмутилась девушка. — Здесь вам не зал ожидания! В кои-то веки передают классный концерт — и надо же!

— А ну тихо! — прикрикнул на нее Барски, которого как раз соединили. — Секретариат?.. Говорит Барски. Мне необходимо знать, кто умер в наших клиниках после полуночи… Получили пока не все свидетельства о смерти?.. Тогда обзвоните все отделения! Немедленно! Я подожду… Да, срочно… Похоже, один труп исчез… Ладно, ладно, делайте, что я сказал!

— Труп исчез? — удивилась патлатая девица. — Я смотрю, у нас контора что надо!

— Не суйтесь куда не просят! — грубо ответил Барски.

Девушка пожала плечами, надела наушники и снова задергалась.

— Когда кто-то умирает, — объяснял Барски Норме, — лечащий врач обязан подписать свидетельство о смерти. Оригинал передают родственникам, копия остается в больнице. С этим документом родственники идут в похоронное бюро. Все остальное берут на себя сотрудники этого заведения. Документ на Тома вы видели. Должен найтись и документ на нашего незнакомца…

Запах дезинфекции в комнате смешался с запахом дешевых духов. Патлатая блондинка явно переборщила.

Какое-то время все молчали.

Минут через пять раздался звонок из секретариата.

— Один момент, — сказал Барски, доставая блокнот и шариковую ручку. — Да… да… Постойте! У вас есть документы на доктора Томаса Штайнбаха?.. И?.. Умер сегодня утром в семь сорок семь… Да, все совпадает…

Хольстен и Гордон подошли поближе. Сейчас веко опять не дергается, подумала Норма.

— Кто подписал свидетельство о смерти? Доктор Якобсен, да… А направление на вскрытие кто?.. Профессор Калльбах…

— Я ходил к нему, — быстро вставил Хольстен. — Без его подписи направление недействительно.

— У вас все документы, из всех отделений? И на вскрытие больше никого не направляли? Это точно?.. Нет, нет, конечно я вам верю. Значит, после полуночи шесть мужчин и три женщины… в моргах, да… Попрошу их имена… гм… Доктора Штайнбаха среди них нет? Вы не ошибаетесь?.. Понимаю… На машине… Ага… А какое похоронное бюро?.. Что?.. Ойгена Гесса? Уленхорстервег?.. Та самая фирма, что организовала похороны Гельхорна? Нет… Да, конечно… Боже ты мой, да потому, что здесь лежит человек, которого собирались вскрыть, — но это не Томас Штайнбах… Еще бы, мы вместе работали! Тот, что в морге, не он… Не знаю!.. Я тороплюсь, извините! Большое спасибо за помощь! Да, немедленно проверить, как это могло произойти… Патологоанатом утверждает, будто его привезли сегодня утром… На большом пальце?… Бирка с именем Томаса Штайнбаха… Да, все совпадает. И время смерти, и копия документа из инфекционного отделения, и направление на вскрытие. Но это другой человек! Это не Томас Штайнбах… Подписал?.. Подписал мой коллега доктор Хольстен… Да… Как только что-нибудь выясните, позвоните в мой секретариат… Еще раз большое спасибо! — И Барски положил трубку.

— Ойген Гесс, — проговорила Норма. — Уленхорстервег. Мне приходилось бывать там.

— Значит, нанесете очередной визит, — сказал Барски.

Он быстро пошел к двери. Норма — за ним. А патлатая блондинка вновь начала ритмично покачиваться и напевать:

«I’m gonna break out.
I’m gonna drive my car.
I’m gonna get up and go.
I want some action…» [23]

13

— Силы небесные! Федеральное криминальное ведомство! По какому случаю? — спросил господин Гесс.

Он стоит возле высоких серебряных канделябров перед помостом с роскошным гробом в зале своего похоронного бюро. Здесь прохладно и дышится легко. Из скрытых динамиков льется приглушенная музыка — как всегда, Шопен, подумала Норма. Она стояла между Барски и криминальоберратом Карлом Сондерсеном. Барски позвонил ему еще из института и поставил в известность о случившемся.

Моложавый для своих лет и должности Сондерсен сказал:

— С фрау Десмонд вы знакомы, господин Гесс, не правда ли?..

— Да, я… я имел честь…

Пожилой господин в черном костюме, белой рубашке с черным галстуком поклонился. По привычке он потирал маленькие холеные руки.