Усилители смысла

На проржавевших решётках лежали завёрнутые в пакеты продукты, стоял трёхлитровый баллон, прижатый к стенке мощной кастрюлей с плотно пригнанной крышкой. На верхней полке, под морозильником, лежала накрытая большим пакетом половинка арбуза. Он пощупал его – фрукт уже подвял, войдя в самую подходящую кондицию для потребления – сверху очень сладко и сухо, внутри сочно, холодно и вкусно. А потом можно и корочкой закусить, если ещё аппетит остался после четырёх килограммов отборного гарбуза.

Но вместо того чтобы вытащить его и разрезать, он размотал пакет с огурцами и достал две штуки. Всё-таки в чужом доме, но с другой стороны – от двух огурцов от хозяев точно не убудет. Солонки на балконе точно не было, но без неё можно было обойтись. Он смачно откусил кусок побольше и принялся жевать. Затем выплюнул и стал метаться по заставленному хламом балкону, путаясь в тряпках и стукаясь о выступающие части неопознаваемых груд хлама. На его сдавленное мычание из кухни пришёл Второй, шаривший до того по полкам.

Пятый при виде его немного успокоился и остановился. Протянул надкушенный огурец Второму. Тот внимательно его оглядел, осмотрел заодно и Пятого на предмет острого кишечного отравления или заглатывания острых предметов наподобие щепки. Ничего не нашёл и, склонив голову набок, поинтересовался:

– Испорченный? Или перемороженный?

Пятый повращал глазами, спохватился, повернул огурец целым концом и стал им тыкать в сторону Второго. Тот взял его, повертел и с явной неохотой откусил кончик, выплюнул куда-то за холодильник и только потом откусил.

Пожевал и по скорости движения превзошёл Пятого – только дверь задребезжала стёклами от удара об стену. Добежав до кухонного шкафчика, он рванул дверцу на себя и пал на колени перед мусорным ведром.

Отплевав последнюю желчь, он утёрся рукавом, наощупь нашёл в рюкзаке флягу с водой и с видимым облегчением прополоскал рот.

Закончив необходимые манипуляции и спрятав флягу обратно, Второй повернул к нему покрасневшие глаза:

– Картошка. Жареная. На сале. Ненавижу. Картошку люблю, а вот сало ненавижу. Но, по крайней мере, оригинально

Пятый покрутил в пальцах огурец:

– А…

– Фиг на – Второй стремительно восстанавливал привычный озабоченно-беззаботный облик – не знаю, что с остальными продуктами и проверять не хочу. Но вне города вряд ли так же будет. А то бы мы на этом озолотились.

Поплевавшись ещё немного для порядка, Второй ушёл в комнаты. Пятый положил огрызок огурца на стол и оглянулся на холодильник. От сотрясений, вызванных ими, крышка морозильника отпала, обнажив громадный кусок сала, засыпанный солью и истыканный кусочками чеснока. На балконе стал сгущаться тяжёлый дух.

Пятый поставил крышку морозильника на место и закрыл дверцу холодильника, чтобы не нервировать впечатлительного Второго. Покосился на второй огурец, зажатый во второй руке. Откусил, прожевал. После первого приступа удивления продукт пошёл спокойнее. Откусил ещё, прожевал, проглотил. Немного подумал и выкинул оставшуюся половинку в мусорное ведро.

Огурец пупырчатый со вкусом жареной картошки. Нет, для него это слишком оригинально.

Пятый решил больше не экспериментировать. В конце концов, по такой жаре можно денёк и поголодать.

Второй на кухне открыл заднюю дверь встроенного шкафа и достал из него какие-то рулоны. Развернул один, скорчил недовольную мину, отставил в сторону, развернул, присмотрелся, поставил остальные рулоны на место. Подошёл к столу, отодвинул в сторону всякую мелочь и развернул рулон.

– Вот. Тебе для спокойствия. Карта города. Мы сейчас – палец с обкусанным ногтём заелозил по низу карты – примерно здесь. Нам нужно попасть сюда, сюда или сюда – палец ткнул в несколько точек на краях карты, южнее и западнее отмеченного места. На худой конец – сюда, сюда или сюда. Но это дольше идти.

Пятый с интересом посмотрел на план. Электричества не было, солнце давало только косой свет, так что в подробностях рассмотреть план не удавалось. Аккуратные линии, похоже, были прочерчены вручную, а после – несколько раз скопированы. Названия улиц было не разобрать, но квадратики с номерами проглядывались достаточно чётко. Он нашёл озеро и от него уже прикинул их маршрут – получалось неровно, извилисто и даже прерывисто.

Пятый быстро потерял интерес к карте – без накладки на неё крок с областями искажения толку от неё было мало.

Следующие полтора часа они просидели на кухне, следя друг за другом, чтобы не задремать и перекидываясь малозначимыми фразами. Несколько раз пустота пыталась им что-то говорить, а пару раз кто-то порывался зайти из прихожей, когда они видели проход лишь боковым зрением. Но при фокусировке взгляда там было всё так же темно и спокойно.

Когда стрелки дотянулись до пяти без четверти, Второй встал, поманил за собой Пятого и пошёл в прихожую, где начал последовательно осматривать все ёмкости, последовательно перебирая вещи, лежащие на дне. Когда он перешёл к третьему шкафу, Пятый не выдержал.

– Да что ты ищешь всё время? Скажи, я помогу.