Услады Божьей ради

Нетрудно догадаться, какими комментариями могли обрастать подобные события году в 1930-м или в 1932-м. Одни говорили о заговоре или шантаже, другие свалили в одну кучу экономические соображения и чувства действующих лиц. Некоторые видели в этом браке еще одно оскорбление древней фамилии, другие, наоборот, видели в нем желание семьи сплотиться и спасти хотя бы часть пирога и наследия Реми-Мишо. И те, и другие предположения были в равной степени абсурдны. Мишель Дебуа вовсе не плел никакой интриги против дяди Поля и Жака. Просто он видел вещи намного лучше и яснее, чем остальные. Если бы прислушались к его советам, то «черный четверг» Уолл-стрит не имел бы для нас таких печальных последствий и удар оказался бы не таким сокрушительным. Сила Мишеля заключалась в точности его предвидений. В той неразберихе, которая последовала за кризисом, финансовые группы, унаследовавшие имущество семьи, естественно, хотели опереться на человека, который был бы в курсе наших дел и при этом не был бы замешан в подготовке краха. Дядя Поль и его сын были очень рады, что они могут рассчитывать на Мишеля. И Мишель повел себя по отношению к нам так, как мы вели себя по отношению к его родным. Его поведение было безупречным. Точно так же и семья Дебуа не могла нас ни в чем упрекнуть. Но раньше мы были сильнее. А теперь сильнее оказался Мишель. И он проявлял свое превосходство с той деликатностью, какой мы в былые времена гордились в Плесси-ле-Водрёе. Мы тогда почти извинялись перед теми, кто нас обслуживал, за то, что мы являемся их хозяевами. А он почти извинялся, что так быстро стал хозяином своих хозяев. Мишель не мог ничего сделать, чтобы спасти дядю Поля, но постарался сделать так, чтобы за Жаком остался ответственный пост в нашем бывшем бизнесе. Что касается женитьбы, которую упомянутый мною роман представлял как современную версию главного сюжета романа Жоржа Оне «Хозяин металлургического завода», то это вовсе не было дополнительной местью Мишеля нам и уж тем более не было уловкой семьи, призванной вернуть себе богатство. Просто Мишель любил Анну, вот и все. К тому же давно. Может быть, всегда. С тех пор, возможно, когда мальчиком, а потом юношей он сопровождал отца, г-на Дебуа, во время церемонии, проходившей в шесть часов вечера в салонах замка, когда управляющий представал в рединготе, со шляпой на голове и перчатками на руках. Просто затем положение Мишеля позволило ему просить руки Анны. Можно сказать, что кризис способствовал счастью молодых людей. Конечно, я не уверен, какой была бы реакция дедушки десятью годами раньше. Анне пришлось бы убежать из дома, чтобы быть с Мишелем. Какая была бы чудная страничка в каких-нибудь былых воспоминаниях! Ну да не беда. Просто так это вылилось в буржуазную свадьбу с венчанием в старинной часовне Плесси-ле-Водрёя, через которую столько наших вошли в жизнь и ушли из нее. История кончилась благополучно. Пожалуй, в течение сорока лет, после событий, о которых мы еще расскажем, Мишель и Анна были вполне счастливы. Я был крестным отцом их первенца-сына. Сейчас он занимается проблемами атомной энергии в Калифорнийском университете. И у него уже есть дочка, Элизабет. Она хочет стать актрисой. На днях я получил письмо от Анны, где она спрашивает у меня совета. Ее беспокойства заставили меня вспомнить нашего дедушку: Элизабет, ее внучка, вот уже несколько месяцев неразлучна с молодым этнологом-мусульманином, членом организации «Черные пантеры».