Условия человеческого существования

Фуруя оскалился в улыбке. Кадзи ничего не знает. Интересно будет на него посмотреть утром, когда он узнает, что Фуруя задержал беглецов! Фуруя слизнул с губы упавшую на нее каплю дождя. Сейчас Кадзи, верно, спит в объятиях своей Митико. Фуруя представил себе тонкую талию и округлые бедра Митико. Что ж, пока обнимай свою Митико. Если дело завершится удачно, он обо всем донесет в жандармерию. Он, а не Кадзи будет героем. А с Кадзи все будет кончено. И уже нового никого не пришлют. Назначат, конечно, его, Фуруя. А там, может быть, и от мобилизации освободят, начальство походатайствует. Ведь он будет необходим. И все же чертовски трудно долго терпеть несправедливость! Этот Кадзи только четыре года назад кончил университет, а уж всего достиг! А он в этой глуши уже десять лет трубит! Видите ли, он сам не станет меня выгонять! Фуруя мысленно повторил слова Кадзи, сказанные ему в амбулатории. Да я сам тебя скоро прогоню!

— Выполнил ты мое поручение или. нет — сейчас мы узнаем, — сказал Фуруя Чену. — А ежели не выполнил — пуля в лоб! Ясно?

Человек с пистолетом приставил дуло к голове Чена.

— Стукнем как пособника, — сказал этот человек. — И награду еще получим!

Чен уже раскаивался, что не поступил так, как велел Фуруя. Пока не поздно, надо бежать на подстанцию.

— Фуруя… — начал было Чен, но голос словно застрял где-то в пересохшем горле и не выходил наружу. И тут момент упущен! Чен умолк.

А может быть, обойдется? Ван Тин-ли, верно, уже пришел с работы. Может, он остановит побег, ведь он говорил, что с этим надо повременить. Ван зря не погорячится, он спокойный. А если все же побегут, отсюда будет видно, нужно только крикнуть: «Все подстроено! Не лезьте!»

Дождь совсем прекратился. Темно и тихо. Чена била мелкая дрожь.

— Идут! — тихо проговорил человек с пистолетом.

За колючей проволокой промелькнуло несколько теней, но вот они растаяли. Наверно, люди залегли. Внезапно на Чена напал неодолимый страх. Он давил ему грудь. Чен тихо застонал. Фуруя ткнул его в бок. Преодолев отчаяние, Чен шепнул:

— Фуруя, я на подстанции еще…

— Что?

В это время надрывно завыла сирена. Чен хотел крикнуть, чтобы люди не лезли на проволоку. Мгновение он колебался, взглянув на пистолет. Потом дернулся, чтобы вскочить и побежать, но в эту минуту по проволоке пробежали яркие искры. Мрак пронизали дикие вопли.

— Ну, ты! — зло процедил Фуруя, схватив Чена за грудь. — Жить надоело?

Но Чен вырвался из рук Фуруя. Ни мрака, ни искр, ни страха, ни Цзинь — ничего уже не было. Он метнулся вперед и с разлету бросился на колючую проволоку…

23

Ток выключили. Пока с изгороди снимали трупы, Кадзи стоял на одном месте, словно окаменев. Фуруя рассказывал Окидзиме, как ему было трудно все подготовить. А Кадзи — слепец, ведь это его любимчик Чен, которому он полностью доверял, содействовал побегам. Рассказывал Фуруя хоть и осторожно, но напирал именно на это. Окидзима слушал Фуруя молча.

— Да, видимо, я был действительно слеп, — неожиданно сказал Кадзи. — Я и не подозревал, что ты можешь состряпать такое гнусное дело!

Фуруя украдкой взглянул на Кадзи. При свете карманных фонариков глаза Кадзи свирепо сверкали.

— Что ж, пойди расскажи директору про свое геройство! — сказал Кадзи глухим голосом. — И вот еще что, говорю это при Окидзиме: у меня нет права тебя уволить, но расставлять своих подчиненных по должностям — это мое право. С завтрашего дня ты будешь работать в дактилоскопической группе. Перебирай там карточки с отпечатками пальцев рабочих-китайцев. А в дела нашего отдела чтоб и носа не совал! Если не нравится, можешь жаловаться директору. Но что бы ни сказал директор, пока я здесь, ты будешь сидеть в этой группе. В противном случае пусть увольняет меня, так и скажи.

Фуруя посмотрел на Окидзиму. Тот молчал, и тогда Фуруя ушел.

У барака черной плотной стеной стояли спецрабочие. Гао, не скрывая ненависти, вызывающе смотрел на Кадзи. Он был уверен, что эта провокация исходила от него. И Гао мысленно поклялся: подвернется случай — он самого Кадзи швырнет на проволоку!

Увидев Ван Тин-ли, Кадзи подошел к нему.

— Ну что, Ван, опять тебе придется браться за карандаш? Захочется, наверно, и этот случай описать! Но теперь уж покритикуй себя. И ты не всегда оказываешься прав. Все-таки надо было прислушаться к моему предупреждению.

Ван Тин-ли ничего не ответил.

— Ну вот, запахло и жареной человечиной, — сказал Окидзима. — Что ж не лопаете? Вы нам не поверили! Решили доглядеть, как это получится! Что ж, любуйтесь! Чего хотели, то и получили.

Окидзима мельком бросил взгляд на Кадзи и быстро пошел прочь.

Кадзи хотел было попросить Окидзиму остаться, но передумал. Как его об этом просить? Ведь он сам ему сказал, чтоб тот не мешался.