Услышь мой голос во тьме (СИ)

— Да заткнись ты, Бен Соло! — чуть отстранилась, утирая обеими ладонями слёзы. — Хватит уже этих драматичных извинений. Жизнь — не дебильная сопливая мелодрама, со мной всё будет хорошо, я в порядке. Почти. Это скоро уляжется, — резко выдохнула, отпустила его, шмыгнула носом и утёрлась костяшками, успокаивая себя. — Знаешь, я думала обо всём этом целую неделю. Целую грёбаную неделю прокручивала в своей голове твои слова… Мне было непросто признаться себе, что ты был прав. Я боялась отпускать эти отношения, но, на самом деле, так будет правильно. Я правда пыталась думать головой, хотя это было непросто, потому что ты тоже мне слишком дорог, как это ни странно. С самого начала понимала, что я для тебя всего лишь недостающая деталька внутри, всего лишь замена той, которой ты бредил в лихорадке, — Бен впервые услышал то, над чем ломал голову, долгие месяцы медитируя в Силе: была девушка, — а мне было комфортно, что ты не стремился привязать меня к себе, как это делали все мужики до тебя.

— Ты всё равно имеешь право злиться на меня.

— А на что я должна злиться? На то, что ты изначально не испытывал ко мне запредельных чувств, и я сама поддерживала наши отношения в том виде, в каком они были? Есть вещи в тебе, Бен, с которыми я точно жить не смогу. Которые меня пугают. Вряд ли я смирюсь с твоей природой. Во всей полноте.

— Надеюсь, ты не считаешь, будто я думаю, что потратил рядом с тобой время зря? Ты столь многое помогла мне понять… И знай, я всегда буду тебе другом. Даже если ты не захочешь меня больше видеть.

— Нет, ну, до чего же ты уверен, что целый мир тебя не любит и не простит… Сам себя простить не можешь, — обеспокоенно нахмурилась. — Бен, мир не такой уж и злой.

— Я видел другое.

— Ты видел далеко не всё. Пожалуйста, будь с собой мягче. Прошу. Иначе целая Галактика поплатится и содрогнётся от твоей ненависти к себе. А она почти содрогнулась однажды…

Арди́ обернулась в ту сторону, откуда пришла: её подруга нетерпеливо махала ей рукой.

— Удачи там тебе. Покажи им всем, — Бен улыбнулся ей.

Она отошла на пару шагов, затем вдруг развернулась и сощурилась на него.

— Скажи, ты запал на Рей?

Контроллёр издал длинный и долгий свисток в сторону потерявшейся студентки, но Арди́ нарочно не обернулась даже, продолжая прожигать взглядом дыру в Бене.

— С чего ты взяла? — его нижнее веко дрогнуло.

— Считай, это женская интуиция, тебе так будет проще, — усмехнулась и сверкнула на него хитрой улыбочкой. — Всего тебе доброго и до скорой встречи, Бен! — театрально вытянула руку над головой и махнула ему на прощание.

Расставание привело в порядок его мысли и нервы. Бен давно не ощущал такого упоительного спокойствия и определённости. Вот только тоска по Рей захлестнула его с новой силой, лишая чувства полного удовлетворения.

Гринсток посетила осень. Короткое явление здесь длиной в два месяца, после чего наступала стремительная весна, быстро сменяющаяся привычным долгим летом. Осень приносила с собой частые затяжные дожди, которые затрудняли множество видов деятельности на планете, в том числе работу ветхого Пайн-Порта.

Говард отправился на целый месяц гостить к дальней родне, так что порт вновь перешёл целиком в руки Бена. Он принял переработки без недовольства. Всё равно ему было нечем занять себя, кроме как целиком отдаться делу, которое он полюбил всей душой. В один из редких сухих вечеров он бездельничал в диспетчерской: Пайн-Порт пустовал, персонал практически весь разъехался по домам, кроме дежурящих в ночную смену. Поначалу Бен занимался чертежами дополнительного здания столовой для сотрудников, которые он намеревался в ближайшее время представить на суд начальства. Но накопившаяся за день усталость резко напомнила о себе сонливостью.

Он не заметил, как уснул. В его грёзах проносились танцующие искры далёких звёзд под покрывалом астероидного поля, массивные глыбы которого медленно вращались, сталкиваясь друг с другом, растворялись и вновь возрождались из небытия.

Прыжок в гиперпространство.

«Малой, держись там!» — удалым и ласковым голосом скомандовал Хан.

Страшно и здорово! Сокол нёс их в светящемся голубом коридоре. Перед глазами панель, залитая ослепительным светом, и мягкие треугольнички голубых ушек куклы туки*. Сильная рука отца в кожаной перчатке, пропахшей машинным маслом, задорно потрепала детские волосёнки. Шею щекотала мягкая шёрстка поскуливающего Чуи, на коленях которого сидел Бен. От невыразимых эмоций было трудно дышать, и маленькая ручка сжала в кулачок коричневый клок.

— Этот полёт — наш секретик на троих, мелочь. Как прибудем к месту назначения, накуплю тебе любого добра, какого пожелаешь.

— И сладенького?

— Самого переслащённого во всей Галактике! — улыбнулся в ответ и угас в волшебном синем потоке.

Воспоминание растворилось в яркой вспышке.