Услышать тебя...

Вторую неделю Лиля в Андижане, а вестей от неё пока нет. Хотя бы для приличия телеграфировала, что с Юрой все в порядке.

Конечно, своими сомнениями Сергей не стал делить­ся с Рикой Семеновной. Увидев на пути павильон «Пиво-воды», он круто свернул к нему, пробормотав:

— Сигареты кончились.

В кармане у него лежала только что начатая пачка.

В редакции за последние два месяца многое измени­лось: Володя Сергеев теперь заведовал партийным отде­лом, Лобанов стал заместителем редактора, Василий Павлович Пачкин был выбран на партийной конферен­ции секретарем горкома партии, а редактором областной газеты назначили Дадонова. Да и сама редакция пере­ехала из старого кирпичного дома на окраине в новое просторное здание в центре города.

Сергей Волков остался специальным корреспондентом при секретариате. Эта должность нравилась ему. Как и прежде, часто ездил в командировки, писал в газету фельетоны, очерки, рассказы.

Александр Арсентьевич Козодоев предложил Волкову быть редактором-составителем литературно-художествен­ного альманаха «Наш край». Дадонов поддержал его. Сергей с увлечением взялся за это дело. В альманахе предполагалось публиковать рассказы и стихи литера­торов области.

Работы было по горло: газета и альманах отнимали все время. Даже на рыбалку было не вырваться. В ящи­ке письменного стола лежал заброшенный роман.

В жарко натопленной комнате на диване сидели Во­лодя Сергеев и дядя Костя — он снова вернулся в об­ластную газету, — Павел Рыбаков прислонился к бата­рее парового отопления, Саша Шабанов примостился на широком белом подоконнике. Сергей отложил в сторону невыправленный рассказ для альманаха и, подперев ла­донями голову, внимательно слушал Володю Сергеева.

— Принесла она первое, второе, выпивку и усе­лась напротив. Внимательно так глядит на меня. Ну, ду­маю, понравился официантке. Приосанился, грудь, конеч­но, колесом, предлагаю ей выпить, а она отказывается. Пообедал я, а она все сидит. Рассчитался и спрашиваю: «Что это вы на меня так смотрите?» Думаю, смутится сейчас, а она спокойно так говорит: «Боялась, что вы пообедаете и уйдете, не заплатив. Вчера один такой ушел».

— Был я в командировке в Пустошке, — стал расска­зывать другую историю Шабанов. — Захожу в промком­бинат, познакомился с секретарем парторганизации Ва­сильевым, ну и пошли в цех, а там увидели нас рабочие и заулыбались: «Крякни, Иваныч! — говорят ему. — И где же твоя знаменитая прическа?» Он отшучивается, а я ничего не понимаю, ну а потом он и рассказал, что ему позвонил по телефону один журналист из нашей газеты и с полчаса про разное расспрашивал, а потом появился в газете очерк. И написано там, что... «Иваныч задумчиво почесал нос, потом достал расческу, причесал свои чёр­ные густые волосы и удовлетворенно крякнул.» Дело в том, что этот Иваныч лыс, как тыква, а крякнул он удовлетворенно потому, что передовик механического цеха Липатов выполнил норму на двести процентов. На­верное, по этому поводу и можно крякнуть, я не спорю, но дело в том, что этого передовика за какой-то хулиган­ский проступок посадили в тюрьму на два года.

— Редактор не заплатил Блохину за этот халтурный очерк ни копейки, — сказал дядя Костя. — И еще вы­говор влепил.

Сева Блохин из сельскохозяйственного перешел в про­мышленный отдел. Печатался он много и считался не­плохим газетчиком. Но, пожалуй, никто еще из журнали­стов не додумался собирать материал для очерка по телефону.

Сергей давно уже заметил, что Сева Блохин стал хал­турить. Писал он бойко, но стёртым языком и скользил по поверхности. Как говорится, брал то, что лежит на виду. Сева предложил ему в альманах рассказ, но Сер­гей отверг его. Рассказ был примитивный и весь пестрел штампами. Когда он стал все это объяснять Блохину, тот молча забрал рукопись и ушел. Как потом Сергей узнал, этот рассказ похвалила Рика Семеновна и посо­ветовала дать почитать Дадонову — главному редактору альманаха. Павел Петрович рассказ забраковал, тогда Блохин послал его в «Огонек», откуда его тоже быст­ренько прислали назад. Все это узнал Сергей от Вали Молчановой. За последний год в газете не появилось ни одного материала за её подписью. Окончательно разуве­рившись в себе, Валя с большим удовлетворением вос­принимала неудачи других.

После того как Сергей отказался вставить в сборник его слабый рассказ, Сева не заходил к нему в кабинет, где теперь обычно собирались главные остряки редак­ции, и даже перестал здороваться.

— Мне в альманах позарез нужен юмористический рассказ, — сказал Сергей. — Написал бы кто-нибудь, черти? Столько историй знаете.

Володя Сергеев подошел к окну и распахнул фор­точку.

Ветер в ту же секунду запустил свою длинную лапу в комнату и смешал пласты синего дыма под потолком. На журнальном столике зашелестели подшивки газет. Лицо у Сергеева стало смущенным. Поправив очки в ко­ричневой оправе, он пробормотал:

— Не тянет меня, понимаешь, на рассказы. Вот очерк или статью — это пожалуйста.

— А еще лучше передовую, — усмехнулся Рыба­ков. — Он тебе ее за час накатает!