Услышать тебя...

Шофёр решил, что достаточно прохлаждаться на берегу озера, и оглушительно захлопнул багажник. Выпря­мившись, вопросительно посмотрел в их сторону.

— Может быть, ты рассчитаешься за такси и отпу­стишь его? — сказала Лиля. — Я всё-таки тебе сына при­везла.

И Сергей улыбнулся про себя: в этом была вся она. Железная закваска Земельского: ничто в нашей жизни не делается даром! Сергей сходил в дом, взял деньги и рассчитался с шофёром. И хотя он щедро заплатил ему, шофёр замялся, состроив явно недовольную физиономию. Наконец объяснил, в чем дело:

— Дама обещала заплатить и за обратную дорогу. Такая глушь, где я найду пассажиров?

Сергей протянул ещё пятёрку. Таксист сразу заулы­бался, снял фуражку и тепло со всеми распрощался. «Волга» развернулась и заныряла по ухабистой травяни­стой дороге. Ольховые кусты хлестали её по округлым блестящим бокам.

— Папа! — возбужденно кричал Юра. — Тут рыбы полно! Дай удочку, я с лодки буду ловить!

Дружок суетился возле него, прыгал на грудь, стара­ясь лизнуть в лицо. Сергей и не подозревал, что они та­кие друзья.

— Он так скучал по тебе, — негромко сказала Лиля. — Мальчишки всегда больше тянутся к отцам.

Сергей не успел ответить: подбежал Юра и, ухватив за руку, увлёк к дому, где стояли прислонённые к стене удочки. 

— Где тут у тебя можно переодеться? — спросила Ли­ля. — Дорога была такая пыльная. Я хочу выкупаться.

Она взяла сумку и вошла в дом, а Сергей выбрал сыну удочку полегче, положил в жестяную банку из-под зубно­го порошка червей, хранившихся в деревянном ящике с чернозёмом, и, протащив лодку с сыном по камышам до того самого места, где он подкармливал рыбу, заякорил её. Дружок побегал-побегал по берегу и с шумом ворвал­ся в камыши. Подплыв к лодке, смешно задрал морду и стал царапать передними лапами по металлической об­шивке. Пришлось и его посадить в лодку. Дружок сгор­бился, опустил голову и обдал Юру с головы до ног мел­кими брызгами.

Из дома в зелёном купальнике вышла Лиля. Волосы подвязаны косынкой. Улыбаясь, она осторожно ступала по горячему песку. — Тут нет коряг и камней? — спросила она, проходя мимо, и сбоку взглянула на Сергея, оценивая, какое про­извела впечатление.

«Какого чёрта тебя-то сюда принесло?» — тоскливо подумал он.

Лиля потрогала ногой воду.

— Холодная, — передёрнула она плечами и, улыб­нувшись, вошла в озеро.

— Папа, иди сюда! — кричал сын. — Я рыбку пой­мал!

Сергей медленно греб вдоль берега. Металлические вёсла гремели в уключинах, всплескивала вода. «Казан­ка» больше приспособлена ходить под мотором, чем на веслах. Лиля сидела на носу, опустив руку в тихую, спо­койную воду. Она была в коротком ситцевом платье без рукавов и босиком. Волосы Лиля перетянула узкой шел­ковой лентой. Если её лицо было безмятежно спокой­ным — Лиля наслаждалась прекрасным тёплым вече­ром, — то Сергей выглядел хмурым и задумчивым. Рав­номерно опускал вёсла в воду и, откидываясь назад, с силой нажимал на них, хотя торопиться было некуда, да и лодка всё равно не развивала большой скорости.

Когда Лиля попросила покатать её по озеру, Сергей предложил поехать с ними и сыну, но тот ни в какую не захотел расставаться с удочкой. Ему очень понравилось рыбу удить. Отсюда видна была длинная бамбуковая удочка и слышались звонкие шлепки — это Юра воевал с комарами, которые яростно атаковали его в камышах. Однако упрямый мальчишка не желал выходить на бе­рег, где его поджидал Дружок.

Солнце огромным красным шаром повисло над бо­ром. Одно-единственное большое облако, похожее на пе­ревёрнутую грушу, зрело на глазах, меняя оттенки. В стороне пролетел зелёный вертолёт. Он скрылся в той стороне, где садилось солнце.

— Ты не рад, что мы приехали? — спросила Лиля.

— Спасибо, что привезла сына.

— Что же ты не спросишь, как я устроилась в Мо­скве?

— Как ты устроилась в Москве? — спросил он.

— На будущий год мы въедем в двухкомнатную ко­оперативную квартиру на улице Панфёрова. Это совсем рядом с Ленинским проспектом.

— Поздравляю.

— Я думала, ты женился на своей амазонке. 

— Не называй её так, — сказал Сергей.

— И вдруг узнаю: она вышла замуж за другого и уехала из этого города. Это правда?

— Правда.

— У вас ведь была такая любовь.

— Мне не хочется об этом говорить.

Лиля помолчала, глядя в воду. Безмятежно спокой­ное выражение исчезло с её лица: хмуря лоб, она разду­мывала над чем-то. Наверное, досадовала, что не полу­чается такого разговора, которого она хотела бы.

— Как говорится, дело прошлое, — сказала Лиля. — Это ты из-за неё пострадал?

— Не понимаю.

— Из-за амазонки тебя чуть не зарезали?

— Да нет, она тут ни при чем, — с досадой сказал Сергей.

— Значит, другая?

— Ты ведь сама не веришь в это, — усмехнулся Сер­гей.

— Я страшно разозлилась, встретив её в больни­це, — Лиля сбоку взглянула на него. — Она тебе туда апельсины принесла.

— Не помню, — сказал Сергей.

— И всё-таки я не понимаю: почему вы не вместе?

— И не старайся: не поймешь. Признаться, я и сам не понимаю.

— Странно, — задумчиво произнесла Лиля.

— Что странно? 

— Столько лет мы были вместе, а я тебя так и не по­няла.

— Ты и не старалась.