Услышать тебя...

Он завел мотоцикл, с треском убрал подножку и так рванул с места, что переднее колесо вздыбилось. На большой скорости, почти отвесно положив машину на дорогу, сделал немыслимый поворот и понесся по ноч­ной пустынной улице. Прошелестели мимо каменные зда­ния, блеснули впереди железнодорожные рельсы, и улица уперлась в переезд. Шлагбаум с красным фонарем пре­градил дорогу. Замедлив скорость и распластавшись на мотоцикле, Сергей проскочил под толстой полосатой перекладиной и вырвался на широкое загородное шоссе. Справа, ярко освещая путь, приближался товарный со­став. Включив фару, Сергей щелкнул переключателем скорости и вихрем понесся в неохотно расступающуюся перед прыгающим мячиком желтого света ночную мглу.

3

Лиля опустила трубку, и на миг ее холод­но улыбающееся лицо стало задумчивым. Пока она раз­говаривала с мужем, в светлой квадратной комнате с вы­сокими зашторенными окнами было тихо. И эта тишина осталась. «Он такой чувствительный, — подумала она. — Наверняка обиделся. И невесть что вообразил.» Когда Лиля взглянула на мать и Роберта, сидящих за накры­тым столом, лицо ее снова стало приветливым. И хотя всем было ясно, что она разговаривала с мужем, Роберт спросил:

— Муженек твой звонил?

Его насмешливый тон, наглая тонкогубая улыбка раздражали Лилю. Развалился на стуле и уплетает соч­ную андижанскую дыню. Белое семечко прилипло к красной губе, узкие черненькие усики мокрые, а захме­левшие глаза блестят, без стеснения нагло смотрят на неё.

— Муж, ну и что? — неприязненно взглянула на него Лиля. — Какое твоё дело?

Роберт поднял хрустальный фужер с красным вином, но пить не стал.

— Что ты злишься? — добродушно спросил он. Роберт по-прежнему не сомневался, что она все еще его власти. Ему теперь было бы удобнее приходить к ней на правах друга детства. Изредка осчастливливать. Замужняя женщина, никаких забот, хлопот.

— Лиля, подай, пожалуйста, яблоко, — попросила мать.

Роберт схватил вазу с фруктами и предупредительно поставил перед толстой, грузной женщиной с черными усиками в уголках губ.

— Спасибо, — улыбнулась она.

Когда-то Лилина мать, Капитолина Даниловна, на­верное, была интересной женщиной, но теперь черты ее смуглого лица с круглым тройным подбородком расплы­лись, глаза поблекли, и невозможно было определить, какого они цвета. Мать и дочь были чем-то похожи, хотя с первого взгляда и трудно было обнаружить это сход­ство. Так налитое зеленое с розовыми боками яблоко от­личается от желтого, перезревшего, с коричневыми пят­нами тления, хотя и видно, что они выросли на одном дереве.

Ужин проходил скучно, чувствовалась натянутость. Лишь Роберт вел себя здесь как дома: с аппетитом ел роскошные среднеазиатские фрукты, запивая красным болгарским вином, отпускал свои плоские шуточки и первым звонко смеялся. Пышные кисти фиолетового и зеленого винограда лежали на цветном подносе, в вазе желтели сочные груши.

— Мой прекрасный Андижан! — лицемерно вздох­нул Роберт. — В этом году так и не удалось побывать дома.

— Мать так тебя ждала...

— Тетя Капа, у нас в этом году была практика, а потом всей компашкой махнули в Крым. Поглядите, как я загорел.

Он было уже намеревался стащить желтый джемпер, но Лиля воскликнула:

 — Ради бога! Не надо нам этих демонстраций.

— Я тете Капе!

— Ты все такой же, Робик, — улыбнулась Капитоли­на Даниловна.

— Такой же! — усмехнулась Лиля. — Он в тысячу раз стал хуже, чем был.

— За что она меня так? — жалобно сказал Роберт и, наполнив бокал, залпом выпил.

— Мама, убери бутылку, — сказала Лиля.

Роберт заморгал бесстыжими глазами, притворно всхлипнул и уткнулся лицом в пышное плечо Капитолины Даниловны.

— Зачем она замуж вышла? — плачущим голосом заговорил он. — Ведь я люблю ее, тетя Капа! Помните, и вы и моя мать так хотели, чтобы мы поженились. — Роберт расчувствовался, и в голосе его зазвучали искрен­ние нотки: — Поехать на практику и черт знает за кого выскочить замуж! Буквально через две недели! По­чему она так сделала, тетя Капа?!

Капитолина Даниловна осторожно дотронулась до черных блестящих волос Роберта.

— Я не знаю, — растерялась она. — Наверное, ты плохо относился к Лиле.

— Этого я от тебя не ожидал, — взглянул Роберт на Лилю. — Признайся, ты ведь это нарочно, назло мне?

— Перестань дурака валять, — устало сказала Ли­ля. — Если бы ты действительно любил меня, мы бы дав­но поженились.

— Это было для всех нас неожиданно, — заметила Капитолина Даниловна.

— Мама, Сергей Волков — прекрасный парень и, я уверена, тебе понравится.

— Главное, чтобы ты была счастлива, доченька.

— Я счастлива, мама.

— По вашему телефонному разговору я этого не за­метил,— усмехнулся Роберт. Он отодвинулся от Капитолины Даниловны и снова потянулся за бутылкой.

— Уже поздно, — взглянула Лиля на часы. — Ты, на­верное, устала, мама?

— Намек понял, — ухмыльнулся Роберт. — Послед­нюю рюмку.