Усман Юсупов

Он всегда был приверженцем больших масштабов; не вдаваясь в теорию, интуитивно ощущал, что размах — черта, органически присущая социализму. Относилось это ко всему, к хлопководству в том числе. Не случайно же первый документ общего характера, принятый Совмином СССР по представлению руководимого Юсуповым министерства, был посвящен переходу на новую систему орошения. Дело в том, что все еще сохранялась унаследованная от былых времен практика, когда поливные участки были малы по размеру, а это вынуждало создавать густую сеть оросительных каналов (не арыков, питающих грядки, а тех, общих для всего поля каналов, из которых вода поступает в междурядья). Приводило это к большим потерям поливных земель, расположенных вдоль оросительных каналов и потому не занимаемых хлопчатником, а главное — препятствовало внедрению техники. Были и иные обстоятельства, может, не столь значительные с точки зрения экономики, но издавна раздражавшие Юсупова, и не одного его, конечно. Он не мог видеть заросли сорняков, порой скрывавшие под собой узкий канал-ороситель; мерзкую тину, которая в мгновение ока образовывалась, едва прекращался ток воды; обрадованные пауки тут же перекидывали с одного неровного обрывистого бережка на другой свои серые липкие сети. Колхозники то и дело отвлекались от необходимейшей работы на полях и чистили оросители. Знал Юсупов и о том, что влага впитывается в стенки многочисленных этих каналов, уходит под землю, сливается там с грунтовыми водами, которые губят культурную почву.

В том году, когда Юсупов вступил на пост министра, начался повсеместный переход к устройству оросительных каналов только на время поливов. Затем они заравнивались. Он знал об опыте нескольких крупных хозяйств в Узбекистане, которые давно переустроили оросительную систему, и было очевидно, насколько временные каналы лучше, но все же — такова уж природа человеческая! — нашлись противники и у этого новшества, преимущества которого были несомненны, но зато оно требовало и внедрения новой техники, в частности канавокопателей. Кое-кто скрупулезно подсчитывал, что обходится дешевле: издержки старой системы или производство канавокопателей — массивных плугов с отвалами, расположенными по обеим сторонам. Спор снова же шел не о частностях; спор шел между узко понимаемой насущностью и широким взглядом на будущее. Так понимал это Юсупов. Вот почему по настоянию коллегии министерства в постановлении Совета Министров был приведен строгий план перехода на новую систему орошения с конкретными заданиями каждой республике и даже каждой из хлопкосеющих областей на каждый год из четырех лет — с 1950-го и по 1953-й, когда мероприятие должно было завершиться.

Этих-то сведений, предварительных за 1952 год, он и требовал, когда отдыхал в благословенный «бархатный сезон» в Мисхоре, среди обилия роз и винограда. Крымские сорта все же, не в обиду будь сказано, уступали, по мнению Юсупова, знаменитым узбекским «Хусайни» и «Чарасу». Не особо верил он в то, что здешнее виноградолечение поможет ему, коренному ферганцу, но так или иначе в Москву он возвратился поздоровевшим, подтверждая тем самым, сколь справедлива сделанная в в его курортной книжке стереотипная запись: «Выписан с заметным улучшением».

Здоровье, необходимое ему, как каждому человеку, всегда, в ту пору было ему особенно нужно. Он ощущал, и весьма болезненно, тот разрыв между руководством и непосредственным исполнением, когда от министерства очень далеко до хлопкового поля, и не только в географическом смысле. Был все же свой резон в вошедших в легенды былых юсуповских эскападах, когда он мог перед рассветом приказать шоферу, чтоб тот гнал «бьюик» почти что «куда глаза глядят». Он останавливал машину у плантации, даже не зная зачастую, какому колхозу она принадлежит. Поле говорило ему порой больше, нежели самые обстоятельные бумаги. Потом уж начинались и разбирательства. Легко представить, сколь обескуражен был председатель колхоза, поднятый ни свет ни заря сообщением о том, что на самом дальнем и заброшенном участке его ждет, увы, не для того, чтобы выпить вместе утреннюю пиалу чая, не кто-нибудь, а сам первый секретарь ЦК. Не без оснований можно критически отнестись к подобным методам проверки исполнения. Но был в них, с учетом эпохи, свой немалый смысл. Все руководители тех лет, и, кстати, не только председатели колхозов, вспоминают, теперь-то, конечно, посмеиваясь над своими старыми страхами, как мерещился им в каждом облаке пыли на дороге вездесущий «бьюик» Юсупова.

Находясь в Москве, будучи министром СССР, он отнюдь не упивался своим положением, а, наоборот, переживал, прежде всего из-за того, что называется издержками чрезмерной централизации руководства. На XIX съезде партии об этой централизации шла речь с трибуны, но в общих выражениях.