Усмешка тьмы

– Ты же не в Амстердаме, Саймон! – подмигивает мне Уоррен. – Я слышал, там такая забористая дрянь иногда попадает в пироги, что откусишь кусочек – и тебя сразу куда-нибудь уносит.

– Что ж, спасибо за торт, Джо, и за все, что тот мне принесет! – скалюсь я. – Тогда следующий кусочек точно тебе.

– Предпочту отказаться от предложения, сделанного в таком духе.

– Тогда кто следующий? Кто-нибудь, кто поручится за его безвредность. Мы же не хотим думать, что Джо принес на праздник нечто сомнительное.

Не понимаю, почему я выбрал именно эти слова. Моя речь снова опасно балансирует на грани хаоса, словно ингредиенты торта действительно не столь надежны, как меня тут все заверяли. Мне кажется, моя реплика явно побеспокоила кого-то из гостей. Например, Кирка и Колина.

– В другой раз, – почти хором выдают Биб с Уорреном.

Николас просто пожимает плечами. Натали тоже не хочет отвечать, и я борюсь с мыслью, что она каким-то образом попала под влияние своего работодателя, отца Марка, когда вдруг вызывается сам Марк:

– Я хочу!

Есть у меня такое грустное подозрение, что это его подражание мне – даже если он не думает подражать, все сочтут именно так, – скорее создаст дополнительные проблемы, чем решит уже имеющиеся. Тем не менее я отрезаю ему кусочек, охватывающий середину клоунских губ. Поднимая его ко рту, он спрашивает:

– Ну хоть теперь Саймону можно открыть подарок?

Кажется, он намекает на что-то еще.

– Какой-то особый подарок? – уточняю я.

– Тот, что от мамочки и от ее друга.

Не приходится сомневаться, что его слова только усилили напряженность обстановки. Я, не глядя на Николаса, принимаю плоский прямо-угольный пакет, на котором почерком Натали выведено: «С днем рождения, с любовью».

– Этот?

– Он самый – да, мам? – Марк смеется, изо рта у него летят крошки. Он вытирает губы, пока я распаковываю презент. Еще до того, как вся серебристая обертка снята, я понимаю – там, внутри, DVD-диск. На задней части коробки никакой информации нет – белый лист. Интересно, поэтому Марк вот-вот лопнет от смеха – очередная шутка?

Я переворачиваю футляр под аккомпанемент все усиливающегося хихиканья Марка и снимаю остатки упаковки.

Табби говорит правду — сообщает мне надпись на вкладыше.

Передо мной – последний, утерянный фильм с Табби Теккереем.

49: Интертитры

Лучшее определение для обложки – кустарная. Просто лист бумаги, подогнанный ножницами под размер стандартной пластиковой коробки. Под крупнобуквенным заголовком – размытое зернистое изображение. Наверное, кадр из фильма – Табби в мантии и в шапочке выпускника. Огромной указкой он тычет в какие-то меловые каракули на доске. Надеюсь, сама запись качественнее – по этому кадру вообще невозможно понять, внятный ли это текст или какой-то бред. Лицо Табби – его фирменная улыбка, в частности – различается лучше, но, может быть, лишь потому, что оно мне знакомо, приелось даже. Оторвав глаза от футляра, я решаюсь спросить:

– Где вы это нашли?

– В Интернете. Там всё есть. Надо только хорошо поискать.

Меня пробирает неожиданный озноб.

– Вы что, скачали его?

– Нет, купили на Интернет-аукционе.

– Недешево, – подчеркивает Биб.

– О, Натали, надеюсь, вы не переплатили.

– Разве речь может идти о деньгах, когда этот фильм так для тебя важен! Продажи твоей книги все равно покроют все. Может, даже вытряхнем дополнительный чек из издателей.

– Хорошая мысль, – говорит Кирк Колину, и они оба смеются.

В пользовании Сетью я, похоже, все-таки профан.

– Говоришь, кто-то с работы помог его достать? – обращаюсь я к Натали.

– Признаюсь – виновен, – говорит отец Марка.

Слишком поздно я осознал, что втайне молил о том, чтобы это был не Николас.

– Что ж, тогда – спасибо, конечно, большое.

– Всегда пожалуйста.

– Николас подыскал курьера, – поясняет Натали. – Иначе в срок мы бы его не получили.

– Паси, баба, шоры, щассс, – вылетает из моего рта.

– Эм? – Марк хихикает, и Николас смеряет его кислым взглядом.

– Я сказал, – откашливаюсь я, – спасибо большое еще раз.

– Всегда пожалуйста еще раз.

– Так где конкретно вы его нашли? – в этот раз мои слова обретают приемлемую четкость, но Николас все равно удивленно выгибает бровь и хмурится. Я собираюсь повторить вопрос – даже если во второй раз он прозвучит невнятнее, – но тут Марк предлагает:

– Давайте сейчас посмотрим Табби!

– Может, подождем пока? Нужно сделать заметки, – эти слова Кирк явно адресует мне.

– Я не против оценить вашу реакцию. И Колина.

– А как насчет нас? – спрашивает Биб.

Все мои непонятные сомнения вдруг уступают место безрассудству. Если она хочет посмотреть фильм – значит, несет ответственность за все, что с ней случится после.

– Все на просмотр! – говорю я так, будто нахожусь у себя дома и волен распоряжаться. – Давненько у Табби Теккерея не было такой большой аудитории.

– Подкрепитесь, пока не поздно, – говорит Уоррен.