Успеть изменить до рассвета

До регистрации оставалась пара часов, и я стал всерьез подумывать по поводу сходить в местную баню помыться. Хоть я и извернулся, ополоснулся утром до пояса в поездном тубзике, сменил рубашку — все равно чувствовал себя после спанья в одежде каким‑то прогорклым. Но я сроду не мылся в общественных банях и даже не знал, как в них все обустроено. Наверное, для начала следовало заиметь полотенце, шайку, мыло? Задача непростая в незнакомом советском городе, да еще и с учетом праздничного, выходного дня. И я решил терпеть — довольно и того, что побрился, почистил порошком зубы.

Я прошелся по городу, переполненному красным, а также гуляющими людьми, офицерами в парадном обмундировании. Ближе к центру продавали прямо на улице, на лотках, водку и вино в розлив, бутерброды с сыром, колбасой и паюсной икрой. Я подкрепился и вернулся к загсу.

И вот наконец они. Подъехали на трех такси «Победа». Вышли, как на подбор — четверо молодых лейтенантов‑летчиков, в парадной форме, в лихо заломленных фуражках. С ними в роли дядьки, а может, свадебного генерала — средних лет майор. И три девушки — по‑праздничному причесанные, в пальтишках, наброшенных поверх новых платьев. Да еще пара родителей с бабушкой.

У входа в загс довольно быстро стала собираться толпа зевак. Свадьбы всегда приковывают добродушное внимание прохожих, а в праздник — особенно. Люди с бантами и флажками начали прибывать — но странно было не то, что они здесь останавливаются. Совершенно удивительным выглядело то, что никто не узнает главного героя. А ведь он был почти таким же, как его узнает и полюбит весь мир, разве что на три года моложе и еще улыбчивей. Но тут на него все глядели, словно бараны на новые ворота: такой же свежеиспеченный лейтеха, вчерашний курсантик, каких полным‑полно в местном училище — вон, целая колонна на параде только что прошла. А он вдобавок маленького роста, худенький, хрупенький — верно, и на параде сегодня шел в задних рядах.

Вот только я‑то — единственный возле загса, да и во всем городе — его узнал. И бросился к нему из толпы наперерез:

— Юрка! — все мы тут, молодые парни и девчата в СССР, были друг для друга «Юрки, Вальки, Кольки, Эдики». — Не узнал?! — И впрямь, с какой стати было ему меня узнавать. — Да это ж я, Лешка! Мы с тобой в ремеслухе в Люберцах учились! Я здесь проездом, узнал, что у тебя свадьба, решил: дай, думаю, зайду, поздравлю. Букет вот невесте купил — которая из них? Эта, самая красивая? — Невесту, я, конечно, тоже узнал по фото — не настолько, конечно, многочисленным, как его, но все‑таки.

Насколько я успел понять психологию людей того времени, да еще помноженную на свадьбу и всеобщий праздничный день, он, даже не узнав меня нисколько, должен будет пригласить, чтобы я разделил с ними празднество. И он решение принял мгновенно — даром что летчик‑истребитель, и даже сыграл радушное узнавание. Еще бы, не бычиться же ему здесь, на пороге загса и новой жизни, на виду зевак — мол, не признаю, да кто ты такой.

— Здорово, Леха! — выкрикнул. — Айда с нами! Рад тебя видеть!

Я подарил невесте букет, поцеловал даже, к смущению многих, ручку. Потом мы зашли в жарко натопленные помещения загса — и там молодых безо всяких ритуалов, буднично расписали. Не было музыки, никто не открывал шампанского, не лил его в пластиковые стаканчики — да и не было их здесь в ходу, пластиковых стаканчиков. (Разве что многоразового использования, что к термосам прилагались.)

А потом я естественным образом затесался в толпу гостей и, устроившись четвертым на заднем сиденье последней «Победы»‑такси, отбыл к месту, где планировалась гулянка.

Праздновали в коммуналке, на втором этаже некогда реквизированного купеческого лабаза.

Стол ломился от яств. Посуда была разнокалиберной. Стулья тоже. Впрочем, у конца стола, где я скромно поместился, сидели на обструганной доске, которую положили поверх двух табуреток.

Первый тост подняли, как водится, за молодых. Второй — за родителей невесты. Третий — за отсутствующих родных жениха. «Поедем мы на родину мою скоро! — вскричал жених. — В Смоленскую область, Гжатский район! И там еще раз погуляем! Правда, Валюта?» — ласково обратился он к невесте, смущенной и довольной.

Несмотря на то что по случаю праздника новобрачному дозволялось, как водится, расслабиться, да и перебрать, я видел, что он, несмотря на постоянные шутки, тосты, подначки, держит под контролем все поле действия. И меня в том числе — тоже. Разумеется, он ни разу не поверил в то, что когда‑то мы с ним учились (а он, дескать, забыл). Пригласил он меня исключительно из вежливости и чтобы не портить праздничную картину. Поэтому наше выяснение отношений, я чувствовал, еще предстояло.