Читаем Успокой моё сердце (СИ) полностью

Перед глазами сразу встает напоминание-картинка, на которой домоправительница хмурится, указывает какую тарелку мне взять и следит, чтобы Джерри начал есть. Она выглядит… не самым лучшим образом. Вот и объяснение всей её нервозности и странностям.

Она знала!

Это был приказ от Хозяина.

Невозможно. Он же не сумасшедший, правда?

Правда?!

- Эдвард, зачем? – эти слова все, на что меня хватает. Состояние шока, в которое я впадаю, сложно описать.

- Чтобы показать тебе, - мужчина опускает голову ниже. Его щетина царапает мои виски.

- Что показать?

- Забор.

Мое терпение на исходе. Нервы звенят как туго натянутые струны. Ещё немного – и разорвутся.

- Какой забор?

- Через который он… - Каллен снова морщится, - сбежал.

- Сбежал? – резко дергаюсь назад, отчего мужчина разжимает руки. Оказываюсь на снегу за мгновение. Но ни холод, ни что-либо иное не может затмить мое изумление. Обескураженность от услышанного.

- Сбежал от меня, Белла - негромко произносит Эдвард, закрывая глаза. - От меня…


_____________

С нетерпением жду ваших комментариев :)


========== Глава 35 - По своим местам ==========


От автора:

Уважаемые читатели, для меня написание этой главы было настолько долгим и трудным, что в этот раз ваших отзывов жду с особым нетерпением! Надеюсь, вам есть, что сказать :)


Снег никогда не являлся моим любимым погодным явлением. Холодный, белый и чересчур яркий - он всегда заставлял чувствовать себя, по меньшей мере, некомфортно. Ситуация не изменилась, даже когда мы с родителями переехали в самый пасмурный и холодный город Америки. Форкс.

С годами моя неприязнь к белоснежному зимнему покрывалу только возрастала. И теперь, в почти двадцать пять, кажется, достигла своего пика.

Изумление от слов Каллена о побеге Джерома и жгучая боль от ледяного снега смешиваются во мне, борясь друг с другом. Побеждает последняя.

Вскакиваю с земли гораздо быстрее, чем оказалась на ней.

Я ежусь, поспешно счищая с рук налипшие снежинки. Кожа горит алым пламенем.

Сейчас же март! Март, господи! Не декабрь, не январь и не февраль! Март!

Откуда столько снега весной?!

Стряхиваю остатки холода с куртки и оборачиваюсь на Эдварда.

Он производит впечатление человека, который родился на далеком севере. Пальто распахнуто на груди, и тонкая рубашка выправлена из брюк, что облегчает путь ледяного воздуха к коже. Ему не холодно. Совсем. От одного взгляда на него я покрываюсь инеем.

- Сбежал? – отдышавшись, переспрашиваю я.

Лицо Каллена выглядит настолько усталым (как и всегда после неожиданных откровений), что единственным правильным решением сейчас будет уложить его в постель. Не иначе.

Медленный кивок подтверждает уже сказанное.

- Нет, - стараюсь говорить мягко и при этом заставить озябшее тело уняться. Отогреваться будем потом. – Эдвард, он не мог сам уйти.

- Слабо верится, да? – малахиты перекидываются с моего лица на шею.

- Ты уверен? – я честно стараюсь сосредоточиться на разговоре. Но промерзшие руки и мокрые от растаявшего снега штаны мешают делу.

- Пойдем, - мужчина разворачивается в совершенно другую сторону от дома, виднеющегося вдали, - сама увидишь.

Господи…

Крепко сжав зубы, соглашаюсь.

В конце концов, Джером важнее всяких мелких проблем, вроде тех, что твердят мне о моем незавидном, в плане недостатка тепла, положении. К тому же, сейчас он спит. Я не одобряю того, что Эдвард дал ему снотворное, но стоит признать, что сон в случае малыша как раз нужная вещь, а не проблема. Тем более, в это время о нем можно не беспокоиться.

Пробираюсь по сугробам вслед за Эдвардом, глядя лишь себе под ноги. Коряг и веток от упавших деревьев на пути пруд пруди. Такое ощущение, что лес специально подготовил для нас полосу препятствий.

Эдвард идет медленно, словно его заставляют следовать вперед. Неохотно обходя крупные ветки, мелкие он попросту переступает, а то и вовсе откидывает от себя точным движением ноги.

От постоянного снега в моих глазах начинает рябить. Отрываюсь от земли и смотрю вверх. Всего мгновенье.

Верхушки сосен устрашающе шумят на фоне темного серого неба. Редкие черные птицы, пролетая между облаками, вскрикивают холодящим душу криком. Деревья сплетаются вокруг, словно в затейливом танце.

Чувствую себя в ловушке.

Дышать сразу становится тяжелее.

Я ускоряюсь, нагоняя уходящего в чащу Эдварда. Без него в дом мне не вернуться, это точно.

Ограждение в километре от входа? Как бы не так… Кажется, здесь все пять.

Жуткий, мрачный лес. Если Каллен считает, что маленький и без того испуганный ребенок в три часа ночи, в метель, смог преодолеть самостоятельно такое расстояние, он просто сумасшедший. Я бы не смогла. Даже если бы очень, очень сильно захотела.

…Что-то черное стремительно проносится слева.

Громко вскрикиваю, хватаясь за рукав пальто мужчины.

- Это просто птица, Белла, - тяжело вздохнув, поясняет он.

- К-конечно… - отвечаю я с легкой запинкой, нехотя отпуская его руку.

Эдвард останавливается. Нервно оглядываясь по сторонам, не сразу замечаю это. Едва не врезаюсь в него.

- Иди вперед, - отступая вправо, он пропускает меня на свое прежнее место.

Вперед?..

Не хуже ли?..

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза