Читаем Успокой моё сердце (СИ) полностью

Стою рядом, не имея ни малейшего понятия, что следует делать дальше.

Допивая вторую партию воды и упираясь локтями в колени, мужчина опускает голову на руки.

- Я могу принести аптечку, - нерешительно предлагаю я.

- Никакой аптечки, - отметает он – я не собираюсь принимать эту дрянь.

То есть лекарства дрянь, а наркота?..

- Обезболивающее…

- Обезболивающее не совместимо с этим, - Эдвард кивает на ящик прикроватной тумбы, который, как помнится, наполнен шприцами.

Не совместимо? Вот как…

- Откуда вы беретесь?..

Поднимаю голову, заслышав голос мужчины.

- Кто «мы»?

- Женщины, Белла, - тот безрадостно усмехается, - эти чертовы женщины…

Что отвечать на такой риторический вопрос не знаю.

- …Вы всегда претендуете на то, что вам не принадлежит, - он вздыхает. – Вот скажи, ты ведь знала, что по субботам и воскресеньям с Джеромом нахожусь я.

- Вас не было, когда я пришла.

- Это не отменяет правил.

- Зачем они вообще? – я не выдерживаю. Вопрос слишком долго истязал изнутри, чтобы не задать его сейчас, - зачем они нужны, мистер Каллен, эти правила?

Мужчина усмехается над моей глупостью.

- Затем же, зачем и те, которым ты следовала у Маркуса.

Напоминание о Черном вороне больно режет своими острыми краями. Не хочу о нем думать.

- Маркус был взрослым человеком. Джерому пять лет.

- Из всего, что ты о нем знаешь, ты запомнила только возраст? – раздраженно рычит мой похититель. – Сколько можно о нем напоминать?

- Это важное обстоятельство…

- Важное обстоятельство — это то, что я оставил тебя здесь вопреки всему и всем. Ты, Белла, связана этими правилами. Ты обязана их выполнять.

Эти слова возрождают воспоминания о вчерашнем вечере. Времени до ужина.

- Что вы ему сказали? – вздрагиваю, припоминая слезы малыша.

- Тебе не обязательно это знать.

- Я видела, в каком он состоянии, Эдвард! Я хочу знать, что ты ему сказал! – не собираюсь сдерживать себя, когда дело касается мальчика. Я пообещала, что никому не дам его в обиду. Я сказала это вчера ему самому. И я с удовольствием, с великой радостью сдержу свое слово.

- Я объяснил кто ты, Белла. И что можешь сделать, - Каллен говорит это с наглой улыбкой и дико горящими глазами. Его усталость как рукой сняло.

Пораженная таким ответом, на полсекунды сбавляю обороты.

- Зачем?.. – мой голос явно не громче шепота.

- Он должен понимать, какому риску подвергается, воспринимая тебя не так, как следует, - пожимая плечами, монотонным голосом объясняет мой похититель.

- Риску?.. – исчезает даже самый тихий шепот. Это слово произношу почти беззвучно.

- Опасности, риску – называй, как хочешь.

Заслонив руками лицо, я стараюсь собраться с мыслями.

- Что же ты делаешь?..

- Я много чего делаю, Белла. Не перечислить.

- Ты убиваешь его… - объятья малыша, его слезы, его испуг и недоверие, каким сиял детский взгляд вчера вечером. Мальчик выглядит подавленным и расстроенным. Я искала причину и… Вот и все объяснение. Вот и вся правда. Только вот ужас, охвативший после этого, горечь, пришедшую на смену непонятливости, очень сложно выразить банальными словами.

- Не говори ерунды, - обрывает меня Эдвард. Его лицо суровеет.

- Джером не заслужил такого…

- Никто ничего не заслужил…

- …такого отца не заслужил, - прикусываю губу, борясь с накатившей беспомощностью, приближающейся истерикой.

- Повтори? – Каллен вздергивает голову, скрежеща зубами. Его глаза горят синим пламенем.

- Ты все слышал… - шумно сглатываю, вдыхая спасительный воздух. – Все…

Эдвард зол. Очень и очень зол. Не знаю, к чему можно прировнять такую ярость. Он медленно поднимается, пронзая меня убийственным, ядовитым малахитовым взглядом.

Приближаясь ко мне, он так и пылает гневом.

Хочется уйти, отступить, спрятаться, но тело не слушается. Оно деревянное.

Я стою на том же месте, в той же позе. Только голова опущена. Только взгляд изучает ковролин.

- Дрянь, - шипит мужчина. Готовлюсь к удару, который по всем законам Вселенной должен за этими словами последовать, но его не ощущаю.

Вместо этого раскрывается дверь.

На пороге комнаты, раскрасневшаяся, испуганная, с растрепанными волосами стоит Марлена.

Её грудь часто вздымается, губы поддергиваются, в глазах застыл ужас.

- Мистер Каллен… - шепчет она, поспешно втягивая воздух, - мистер Каллен…

- Да что, твою мать, такое? – не выдерживает мой похититель, переводя глаза с меня на домоправительницу и обратно. Догадываюсь, что он жаждет её ухода чтобы разделаться со мной.

- Джером… - женщина прикусывает губу.

- Что Джером? – за пеленой ярости Эдварда проглядывает беспокойство. На лбу пролегают глубокие морщины.

Услышав имя малыша, тоже обращаюсь во внимание.

- Джером пропал, мистер Каллен. Его нет в доме.


========== Глава 29 - Красная шапка ==========


За неисчислимое количество часов, за неимоверное число дней Изабелла Свон сумела привыкнуть к резким поворотам судьбы. И даже более – научиться не замечать их. Но сейчас, здесь, с Эдвардом, с Марленой, это кажется противоестественным.

Я удивлена. Обескуражена. Выбита из колеи – можно бесконечно подбирать синонимы теперешнему состоянию. Факт лишь в том, что оно так и остается неизменным.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное
Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза