Устроители Святой Руси

«Не малая скорбь была у меня по поводу моей непонятливости… – рассказывал Иоанн Кронштадтский в своей автобиографии. – Скорбя о неуспехах учения, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум, – и я помню, как вдруг спала точно завеса с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».

Семинарию Иоанн Кронштадтский закончил лучше всех своих сокурсников, и как первый студент был послан за казенный счет учиться в Петербургской духовной академии.

Окончив в 1855 году курс, кандидатом богословия, он приехал в Кронштадт.

1

Сокровенною тайной окружено появление Иоанна Кронштадтского на острове Котлине…

Нет-нет…

Все известно тут по часам и минутам.

Благочинный Гдовского уезда Константин Петрович Несвицкий, переведенный ключарем Андреевского собора в Кронштадт, по слабости здоровья не смог занимать это место и передал его священнику Иоанну Ильичу Сергиеву, женившемуся на его дочери – Елизавете Константиновне.

Казалось бы, все просто, обыденно и отчасти даже расчетливо… О какой сокровенной тайне может идти тут речь?

Но ведь было и другое…

Было мистическое прозрение молодого священника Иоанна Сергиева, узнавшего в Андреевском соборе Храм, который он видел в тонком благодатном сне, как храм, в котором назначено служить ему…

С самых первых дней священнослужения отец Иоанн совершал Божественную литургию в высоком молитвенном настроении, что возбуждало во многих зависть, порождая клевету и доносы.

Было – и тут уже нет никакой мистики! – пятьдесят три года совместной жизни с матушкой Елизаветой, каждый день из которых они прожили, подобно брату с сестрой.

Говорят, что отец Иоанн сказал своей невесте:

– На свете много счастливых семей. Поживем с тобою, матушка, для Господа…

Мы не знаем, была ли внутренне готова двадцатипятилетняя девушка к отказу от семьи, от детей… Понятно, что подвиг монахини в миру был тяжел для нее, хотя бы уже неожиданностью. Но ничем не выразила матушка Елизавета разочарования, подчинилась воле своего великого супруга-молитвенника. И всю жизнь, как свидетельствуют очевидцы, относилась к нему с благоговейной любовью и почтительностью.

За несколько дней до своей кончины, 17 декабря 1908 года, отец Иоанн Кронштадтский попросил передать матушке Елизавете: «Скажите жене, что она всегда со мной, и я всегда с нею».

Менее полугода жила Елизавета Константиновна вдовою.

21 мая 1909 года она причастилась последний раз, а на следующий день, утром, тихо отошла ко Господу.

Рассказывают, что все эти месяцы Елизавета Константиновна продолжала думать о почившем супруге, как о живом.

– Мне все кажется, – говорила она, – будто Иван Ильич куда-то уехал, как бывало в Москву, и опять приедет.

Похоронили матушку в Кронштадте, возле Андреевского собора, где служил всю свою жизнь праведный отец Иоанн Кронштадтский, в левой стороне соборного садика 24 мая.

2

Помню, как приехали мы в Кронштадт на торжественную панихиду по матушке Елизавете, ставшей в супружестве сестрою святому праведному Иоанну Кронштадтскому…

До революции в Кронштадте было больше сорока храмов.

Сейчас действует только собор Владимирской иконы Божией Матери, построенный в 1882 году. Семь лет строился он, семьдесят лет его пытались и не могли разрушить…

Говорят, что истратили тонны взрывчатки, но стены крепостной церкви остались непоколебимыми. Удалось обрушить только центральную маковку. Изуродованный, словно искусанный зубами злобствовавших здесь сил преисподней, храм продолжал стоять, вознося ввысь скелеты боковых восстанавливаемых маковок…

Собор был похож на израненного, искалеченного в сражениях воина, и два креста, белеющие на кирпичной кладке фронтона, так легко было уподобить боевым наградам на груди ветерана…

Таким был собор Владимирской иконы Божией Матери, когда его возвратили Православной Церкви. Поначалу обустроили – если можно назвать это обустройством! – лишь часть нижнего храма «Утоли моя печали»…

Это вытянутое в длину, низкое – кажется, рукой можно дотянуться до ламп дневного света на потолке! – помещение с затянутыми мешковиной стенами было похожее на полуподвал…

До этого служили в переоборудованной под церковь «Всех святых» квартире, рядом с собором… В принципе, места хватало и там, но отец Святослав, назначенный на Кронштадтский приход, сказал, что надо начинать служить в храме, а иначе неизвестно, когда удастся приступить к восстановлению его.

– Будем служить, – сказал он. – А там Бог поможет… Будем надеяться на Божию помощь и на заступничество святого праведного отца нашего Иоанна Кронштадтского. Это он ведь и освящал в свое время наш храм…

И действительно…

Только первые мгновения ощущалась некая подавленность от вида окружающей нищеты и разора. Но началась литургия, зазвучали слова молитв и словно бы начал расти храм, вздымая вверх купола, в немыслимую вышину, туда, где предстоит Престолу Божию молящийся за нас святой праведный отец Иоанн Кронштадтский…

Ощущения, пережитые во время литургии в церкви «Утоли моя печали», в чем-то были сходными с теми, что описаны в воспоминаниях митрополита Вениамина (Федченкова).