Уточкин

От переохлаждения у Дзевочко поднялась температура и началась лихорадка. Продолжать гонку в таком состоянии было нельзя, но решение нашлось неожиданно — контролеры гонки надели на велосипедиста женскую ватную кофту, а поверх — бурку. В таком экзотическом виде Михаил Фадеевич двинулся дальше и уже на подъезде к Валдаю выздоровел совершенно.

Вторую ночь без сна в седле велосипеда Дзевочко встретил под Лихославлем.

И здесь наступило то, чего следовало ожидать, — гонщик начал терять сознание от переутомления, организм отказывался совершать физические усилия, перед глазами все плыло, несколько раз Дзевочко приходилось слезать с велосипеда и идти пешком, и лишь приближающийся гул голосов группы преследования заставил спортсмена, как это принято говорить, «на морально-волевых» продолжить гонку и в результате въехать в Москву первым.

В результате Михаил Фадеевич «привез» своему ближайшему преследователю Францу Гергеру 44 минуты, проехав тур за 36 часов 10 минут 53 секунды.

Читаем в журнале того времени «К спорту»: «Победитель состязания Дзевочко в продолжение двух ночей не сомкнул глаз, неутомимо педалируя и показывая тем пример человеческой выносливости. Знаменитый Ф. Гергер, взявший многие дорожные гонки и в том числе интернациональный пробег Бордо — Париж, несмотря на огромный свой опыт, подготовленность и лучшие условия, в которых ему пришлось ехать, уступил нашему соотечественнику, показавшему, какие способности, физическая и нравственная выдержка таятся в русском спортсмене».

Третье место в той гонке вслед за Дзевочко и Гергером занял московский велосипедист Шевляев.

Однако судьба бронзового призера оказалась трагична.

Травмировав ногу во время гонки и не получив своевременной специальной медицинской помощи, спортсмен умер от заражения крови на второй день после финиша.

Рассказывая о великих предшественниках Сергея Уточкина на велотреке и шоссе, следует также упомянуть Михаила Ивановича Дьякова — чемпиона России по велосипеду в 1893–1895 годах.

Михаил Дьяков происходил из весьма состоятельной купеческой семьи. В частности, Дьяковым принадлежал доходный дом на 5-й роте Измайловского полка в Петербурге.

Известно, что в 1884 году отец подарил сыну гран-би «паук», с которого и началось увлечение двенадцатилетнего Миши велосипедом.

Впервые в гонках Дьяков выступил в 1890 году, а его первым наставником стал легендарный конькобежец и велосипедист Николай Александрович Панин-Коломенкин.

По воспоминаниям Николая Александровича, его воспитанник — Миша Дьяков, только что закончивший реальное училище, был заведующим в магазине игрушек, который принадлежал его деду, всегда был идеально одет и выглядел щеголем, но при этом держался скромно, был немногословен и предупредителен.

Первый серьезный успех пришел к Дьякову в 1893 году в Царском Селе, где он выиграл звание лучшего гонщика России на дистанции 7,5 версты — самой престижной в то время, установив при этом всероссийский рекорд.

В следующем сезоне он побил рекорд страны в гонке на 100 верст и вновь стал всероссийским чемпионом на дистанции 7,5 версты, улучшив свой же рекорд.

В 1894–1895 годах Михаил Иванович удерживал за собой звание чемпиона России.

В 1896 году М. И. Дьяков выступил в Лондоне на открытом чемпионате Англии, где установил два мировых рекорда на дистанциях две мили и пять миль и был удостоен звания «короля велосипедистов».

Параллельно с шоссейными гонками Дьяков выступал и на треке, что свидетельствовало о его превосходных физических данных, а также готовности выполнять как цикловую, так и спринтерскую работу на самом высоком уровне.

Впрочем, победы и неудачи Михаила Ивановича уже в то время, на заре профессионального велосипедного спорта, в той или иной степени были связаны с подковерными интригами и жесткой конкурентной борьбой фирм, производивших инвентарь.

В своей книге «Русский спортсмен — чемпион Англии» М. И. Дьяков писал:

«Помню такой случай. Перед гонками на первенство России 1894 года в Москве был устроен общий обед для участников состязаний. Надо сказать, что все считали меня верным кандидатом на первое место. Во время обеда официант почему-то предлагал мне лучшую, по его мнению, котлету, но я взял другую, а та досталась С. Пуресеву, известному московскому скоростнику-конькобежцу и велосипедисту. Он этой котлетой так отравился, что не мог на другой день участвовать в гонке. Удалось выяснить, что это было делом рук торговца велосипедами фирмы „Энфильд“, которому нужно было, чтобы чемпионом стал не я».

В списке младших современников Уточкина — выдающихся русских велосипедистов начала ХХ века — также следует назвать Анисима Панкратова, Платона Ипполитова, Федора Борисова и Петра Калашникова, питательной средой достижений которых в той или иной степени были, безусловно, пафос и достижения Сергея Исаевича.

Отсчет блестящих побед семнадцатилетнего Сережи Уточкина начинается с 5 июня 1894 года. В этот день состоялась велосипедная гонка на полверсты в пользу пострадавших от землетрясения в Греции, которая принесла гонщику его первый «золотой жетон».