Утомленные вином

— Эта планета зовется Бразилией…

На чилийском чемпионате сборная Бразилии во главе с Гарринчей завоевала второй раз звание чемпиона мира. Подводя итог первенства, английская газета «Дейли миррор» написала следующее: «Главный игрок мира не Пеле, а Гарринча!»

И совсем не удивительно то, что его превозносили министры и бродяги, воры и банкиры, ученые и рабочие.

Не любили только тренеры.

Оно и понтяно, посольку от наставников, работавших с Манэ, требовалось только одно: не мешать ему.

Полуграмотный подмастерье с ткацкой фабрики вышел на поле и изобрел свой футбол, в который никто не играл ни до, ни после него.

Гарринча все делал не так: когда нужно было сыграть в касание — держал мяч, когда надо было бежать — стоял, вместо удара по воротам — ждал защитника, чтобы еще раз его обыграть.

Появись Манэ в футболе сегодня, его, вероятно, не приняли бы в детскую команду.

Мало кто помнит, но именно Гарринча совершил один из самых благородных поступков на поле.

27 марта 1960 года на «Маракане» шел матч «Флуминенсе» — «Ботафого».

Защитник «Флу», выбивая мяч, подвернул ногу, и тот отскочил к Манэ.

Гарринча ворвался в штрафную, оказался один на один с с вратарем, замахнулся, но, увидев, что соперник лежит на газоне, послал мяч за боковую линию.

Такое могло прийти в голову только ему.

Такое мнение единодушно поддержали и организаторы чемпионата: Гарринча официально был признан лучшим футболистом планеты. Это был потрясающий триумф!

Но именно в Чили случилось и то, что можно считать первым серьезным предзнаменованием последующих ударов судьбы Гарринчи.

В матче с хозяевами чемпионата Гарринчу персонально «опекал» чилийский защитник Рохас, который раз за разом не грубо укладывал его на траву.

Не выдержав очередной грубости, Гарринча решил проучить своего обидчика и, нагнав его, легонько дал ему пинка под зад.

Ответ бразильца был настолько безобидным и даже комичным, что повздорившие футболисты под смех товарищей из обеих команд уже собирались было пожать друг другу руки, как вдруг судья Ямасаки показал Маноэлу красную карточку.

Дабы избежать конфликта, тренер бразильцев Морейра выбежал на поле, обнял своего несправедливо обиженного подопечного и повел его к люку.

И туг над головою Гарринчи просвистел булыжник. Это в него, виртуоза мяча, одновременно актера и режиссера, короля и шута, который все время старался угодить своей игрой публике, чья-то злая рука бросила камень!

Такой обиды Манэ еще не испытывал.

Это было его первое в жизни разочарование в футболе и зрителях.

Здесь стоит немного отклониться от событий в футбольной карьере Гарринчи и рассказать о его личной жизни.

Первый раз Маноэл женился в 1952 году, когда ему было всего 19 лет, на 16-летней девушке Наир.

Она родила ему восемь дочерей, что, впрочем, не помешало спортсмену влюбиться еще раз, спустя 10 лет, в самом зените славы.

В июне 1962 года Гарринча познакомился с Элзой Суарес, модной в то время певицей, исполнительницей бразильской самбы.

Она и стала его второй женой, и не просто женой, а другом, советчиком, утешительницей и в то же время его роковой страстью.

Вскоре после того случая с камнем на стадионе в Чили на голову футболиста обрушились новые беды и неудачи.

Судьба отвернулась от счастливого в прошлом спортсмена и принялась подло и беспощадно его третировать.

В 1963 году, будучи дважды чемпионом мира, послушавшись совета Элзы Суарес, Гарринча впервые попросил у руководства «Ботафого» более высокой зарплаты.

Вообще Гарринча особо никогда не задумывался о том, мало или много он зарабатывает футболом.

Раньше он всегда подписывал чистый бланк контракта, получая затем лишь половину среднего заработка футболистов «Ботафого», и тут впервые, неожиданно для себя, попросил по достоинству оценить свое мастерство.

Менеджеры клуба с раздражением встретили эту просьбу, и только через четыре месяца при непосредственном вмешательстве банкира Жозе Магальяэса Лин-са, искреннего ценителя таланта Гарринчи и его бескорыстного покровителя, руководство клуба подписало новый контракт с футболистом.

Отношения Гарринчи с патронатом клуба еще более осложнились в 1964-м, когда он получил травму и был выведен из основного состава «Ботафого».

Постоянная боль в колене вынудила его отказаться от игр в чемпионате Рио-де-Жанейро, за что руководство клуба незамедлительно оштрафовало его на половину зарплаты.

В то же время сделать операцию ему не разрешали, и только в октябре без санкции на это патроната и медицинского персонала «Ботафого» Гарринче все же удалось лечь на операционный стол.

Почти весь 1965-й год, в течение которого футболист практически не выступал за «Ботафого», ушел на тяжелые переживания, надежды и разочарования.

Прооперированное колено стало совсем чужим, Маноэл утратил прежнюю гибкость и скорость, каждый игровой промах футболиста публика встречала неодобрительным свистом и улюлюканьем, полагая, что спортсмен просто-напросто заболел «звездной болезнью» и зазнался.

Масла в огонь подливали еще и газеты, которые взвалили на Гарринчу всю вину за неудачи «Ботафого» в чемпионате. Больше так продолжаться не могло.