Утренняя звезда

Джашарбек и Амыр откуда-то приволокли связанного Чомая.

— Вытащили из погреба!.. — сказали они, держа его за руки.

Нанаш, чтобы не допустить самосуда, велел его сразу же под конвоем отправить в Баталпашинск.

А Муслимат, следившая за каждым движением Нанаша, все думала с горечью: «Когда же наконец он вспомнит обо мне?»

Но у Нанаша было так много дел, что он до позднего вечера так и не смог повидаться с Муслимат.

А вечером он обошел все пустые комнат в доме Бийсолтана и, не найдя Муслимат, сел в прихожей. Долго сидел он в грустном раздумье, потом решил заглянуть и в самый нижний этаж.

А Муслимат сидела в самой маленькой комнатушке на нижнем этаже и с замиранием сердца прислушивалась к шагам Нанаша. «Зайдет или не зайдет?» — гадала она.

Но вот он, постояв минуту, взялся за ручку двери. Вот спускается по ступенькам лестницы, одна, две, три… Вот спустился… Найдет ли дверь?

— Муслимат, дорогая моя, что же ты прячешься?!

Нанаш подошел к ней совсем близко и посмотрел ей в глаза.

— Тебе незачем здесь оставаться, Муслимат. Пойдем со мной к моей матери, а если хочешь, я отвезу тебя к своей тетке. Идем, родная!.. — И Нанаш навсегда увел Муслимат из проклятого дома Бийсолтана.

ГЛАВА 11

1

Получив вызов от Центрального Комитета партии, Сослан приехал в Москву. Когда он подошел к Кремлю и, показав пропуск часовому, вошел в ворота, сердце его отчаянно билось.

«Неужели я иду по той же дороге, где ходит Владимир Ильич? — думал Сослан. — Разве есть на свете человек счастливее меня?»

Он вошел в вестибюль одного из кремлевских зданий, снял пальто, пригладил волосы. Часовой показал, куда нужно идти, и Сослан стал подниматься по лестнице. Люди, которые попадались ему, куда-то спешили… Сослан зашел в канцелярию и предъявил вызов Центрального Комитета.

— Пожалуйста, пройдите в кабинет руководителя мусульманского отдела, — ответили ему.

— Давайте я проведу вас, — сказала какая-то молодая женщина и повела Сослана по длинному коридору.

Ему казалось, что все это с ним происходит во сне. Женщина открыла Сослану дверь в кабинет руководителя мусульманского отдела.

В кабинете было много народу. Люди толпились вокруг большого стола, за которым склонился какой-то человек.

«Наверное, это и есть руководитель отдела», — решил Сослан и тоже подошел к столу. Оказывается, здесь рассматривали карту, Сослан тоже стал смотреть на нее.

— Все эти места еще в руках белых, — сказал сидевший за столом человек и поднял голову. Его глаза встретились с глазами Сослана.

— Сослан!.. Здравствуй, друг!.. Как я рад, что ты живой. Ведь ты был на такой опасной работе!..

— Мулланир! Ты-то как здесь? Какими судьбами? — радостно воскликнул Сослан. И они обнялись.

— Какими? Такими же, как и ты!.. — улыбаясь, ответил Мулланир. И, оглядев присутствующих, сказал:

— Простите, товарищи. Такая встреча. Вместе с товарищем Сосланом мы работали в подполье…

Когда они остались вдвоем, Мулланир сказал:

— Работа тебя ждет нелегкая. Трудно приходится всем, но в мусульманском отделе свои особые трудности. Муллы еще крепко держат народ, пытаются запугать мусульман и отвлечь их от революции… Но тебя я знаю! Ты отлично во всем разбираешься и сам решишь, что сейчас важнее всего…

2

…Много ночей подряд не спит Сослан, работая на новом месте. С утра до утра просиживает в кабинете, обдумывая, как лучше построить работу мусульманского отдела.

«Надо, — думает он, — немедленно послать людей на места, разъяснять и разъяснять народу, что такое Советская власть. Нужно организовать отделы: Кавказский, Крымский, Среднеазиатский, Казахстанский… В каждом отделе должен быть свой руководитель… Надо подумать и над тем, как привлечь на сторону партии интеллигенцию этих народов… А на Северном Кавказе в Советах необходимо будет организовать специально горские отделы…»

Вот и сегодня Сослан засиделся допоздна. Через несколько дней ему предстояла встреча с Владимиром Ильичем Лениным. И Сослан торопится подготовить обстоятельную записку, хочет коротко, но ясно осветить все важные вопросы. Хорошо бы послать народам Северного Кавказа побольше революционной литературы и направить уполномоченных в помощь Советам на местах…

Закончив записку, Сослан покрасневшими от бессонницы глазами долго смотрит на карту, висящую на стене, находит Баталпашинск и родной Карачай. Там, в родных краях, опять неспокойно. Деникин собирает силы в верховьях Кубани и Терека. И Сослану кажется, что будь он сейчас там, рядом со своими земляками, им было бы легче бороться за Советскую власть. Но, видно, здесь его работа не менее важна…

Вздыхая, Сослан отходит от карты, открывает заветный ящик своего письменного стола и достает рукопись.

— Учебник для начальных классов школы на карачаевском языке, — строгим голосом читает Сослан, подражая голосу директора Ивана Ивановича, но лицо его расплывается в улыбке. — Вы слышите, люди? Учебник! Вы все будете учиться. Все до единого, — убежденно говорит Сослан и прячет рукопись в ящик стола