Утренняя звезда

– Я наблюдал за тобой, смотрел, что ты станешь делать, – объясняет он Севро. – Хотел понять, похож ли ты на своего отца. Но потом Дэрроу казнили, – продолжает он, растерянно поглядывая на меня, – вернее, изобразили его казнь, и ты повел себя как мальчишка! Ввязался в войну, в которой у тебя нет ни одного шанса победить: у тебя нет нормальной инфраструктуры, материального обеспечения, системы координации, сети поставщиков! Начал заниматься пропагандой, выложил в сеть видео работы ваятелей над Дэрроу, показал его всему миру, во всех шахтах… На что ты рассчитывал? На то, что пролетариат поднимется с колен и их звезда воссияет? – фыркает он. – Я думал, ты лучше понимаешь, что такое война!

Твой отец совершал ошибки, да, но у него всегда была способность смотреть в будущее! Он обещал мне нечто лучшее. А что я получил от его сына? Этнические чистки! Ядерную войну! Отрубленные головы! Погромы! Целые города разрушены алыми повстанцами и золотыми угнетателями! Раскол! Хаос, одним словом! А в хаос, мистер Барка, я средства вкладывать не собираюсь! Это плохо для бизнеса, а то, что плохо для бизнеса, плохо и для человечества!

Севро медленно сглатывает, ощущая тяжесть, стоящую за этими словами.

– Я выполнил свой долг, – говорит он неожиданно детским голосом. – Этого не сделал бы никто, кроме меня!

– Правда? – сердито наклоняется к нему Квиксильвер. – А может быть, ты просто потворствовал своим прихотям? Потому что были задеты твои чувства? И тебе хотелось сорвать на ком-то свой гнев?

Севро смотрит перед собой остекленевшими глазами. Его молчание ранит меня. Хочу встать на его защиту, но сдерживаюсь, понимая, что ему нужно это услышать.

– Ты думаешь, что я перестал бороться, но это не так, – продолжает Квиксильвер. – После побега Дэрроу мнение верховной повелительницы о Шакале несколько изменилось, и не в лучшую сторону.

– Почему? – спрашиваю я.

– Не знаю, но решил этим воспользоваться. Пригласил Виргинию Августус и представителей верховной повелительницы на переговоры о заключении мира. По условиям договора Виргиния становится лорд-губернатором Марса, Шакала отстраняют от власти и дают ему пожизненное заключение. Я бы предпочел другой исход, но если амбиции Шакала выходят за пределы Марса, то он представляет огромную угрозу для всех миров Вселенной, а также для наших долгосрочных целей.

– Зачем же ты помогал ему прийти к власти? – удивляюсь я.

– Тогда я считал, что Адриус менее опасен, чем его отец, – вздыхает Квиксильвер, – но я ошибся в нем, как и ты. Его необходимо устранить!

Значит, Шакала предали двое из его союзников, думаю я, а вслух говорю:

– А теперь твои планы альянса рухнули…

– О да, но я не жалею об упущенной возможности. Ведь ты жив, Дэрроу, а значит, живо и восстание! Теперь мы сможем осуществить то, о чем мечтал Фичнер, о чем мечтала твоя жена!

– Зачем? – пожимает плечами Севро. – Зачем, твою мать, тебе нужна война? Ведь ты самый богатый человек системы! Ты же не анархист!

– Да, я не анархист, не коммунист, не фашист, не плутократ и, если уж на то пошло, даже не демократ! Не верьте тому, чему вас учат в школе, мальчики! Правительство никогда не решает проблемы, а скорее их создает! Я – капиталист, верю в трудолюбие и прогресс, верю в человеческую гениальность! Эволюция и совершенствование нашего вида зависят от честной конкуренции. Дело в том, что золотые не хотят, чтобы человек продолжал развиваться. Со времен завоевания они постоянно тормозят прогресс, чтобы сохранить рай только для себя. Они окутали себя мифами, наполнили океаны морскими чудовищами, чтобы было на кого охотиться! Устроили себе частные Лихолесье и Олимпы. У них есть доспехи, делающие их похожими на летающих богов, и они поддерживают эту смехотворную сказку, заставляя человечество замереть, застыть на месте! Убивают изобретательность, любопытство, социальную мобильность! Перемены представляют для них угрозу. Посмотрите вокруг! Мы же в космосе! Над планетой, которой мы придали форму! При этом наше Сообщество придерживается ценностей педофилов бронзового века! Мы играем в мифологию, забывая о том, что этот бред выдумал, сидя у костра, какой-то крестьянин из Аттики, уставший от тяжелой, жестокой и короткой жизни!