Утро морей

Майя пережила попытку самосожжения, но лишь потому, что пожарные и медики успели вовремя. Нельзя сказать, что это ее спасло. Тут любой человек серьезно пострадал бы, а кожа у адептов со стажем очень тонкая, да и мышц совсем немного… Майя уже несколько месяцев жила только за счет аппарата искусственной вентиляции легких. Если учитывать, что она лишилась обоих глаз, в чем-то Юля права — насчет того, что ей нет смысла просыпаться. Даже если она придет в себя, она навсегда останется прикованной к кровати и слепой.

И уже это было ужасно, а то, как Юля произнесла это, равнодушно и чуть раздраженно, еще хуже. Сначала, сразу после того, как все случилось, она расстраивалась, надеялась на что-то, ходила в больницу… Теперь перестала.

Очень просто было винить в этом Юлю и делать вид, что проблема исключительно в ней. Просто — но недостаточно. В какой-то момент придется открыть глаза и признать, что она не так уж сильно отличается от подруги: Ника и сама не помнила, когда последний раз общалась с Дашей.

Она ведь знала, где живет сестра. У Макса появились какие-то новые знакомые, не совсем понятные Нике, но обладавшие впечатляющими возможностями. Они добыли адрес Даши, а телефоном ее сестра больше не пользовалась. Можно было пойти, нужно было пойти… А она все не решалась. Ника боялась того, что увидит, и спасительное неведение было куда предпочтительней.

Теперь вот нужная решимость появилась — сразу после разговора с Юлей. Ника понимала, что это желание вряд ли продержится долго, и собиралась ловить момент.

Она не была уверена, что это хорошая идея. Она почти надеялась, что сестры не окажется дома — будний день все-таки! Однако жалеть ее судьба не собиралась: Даша не просто была дома, она сидела в беседке с другими местными. Она сама окликнула Нику, когда та шла по дорожке к подъезду. Это было к лучшему: Ника не узнала бы ее. Пока она добиралась сюда, она привыкла к настороженным взглядам одинаковых лысых существ, среди которых не могла различить мужчин и женщин, как ни старалась. Она бы никогда не поняла, какое из этих одинаковых созданий — Даша, если бы та не назвала ее имя.

Она была растеряна, Даша — зла. Никакой радости от внезапной встречи после такого большого перерыва сестра не испытывала.

— Ты зачем приперлась? — прошипела Даша, отводя ее в сторону. — Позорить меня будешь?

Ника и правда привлекала внимание — иначе и быть не могло. Она сейчас была единственной обладательницей «старой» внешности на несколько улиц. Ей почему-то казалось, что это будет неважно, и очень зря: на нее пялились без стеснения.

— Как ты вообще нашла мой адрес? — продолжала возмущаться сестра. — Я тебе его не давала!

— Ты что, совсем не рада?

— А чем ты можешь меня порадовать-то? Тем, что все еще работаешь на этих уродов? Которые моих друзей позакрывали? Которые запрещают мне то, что я люблю?

— Давай не будем об этом…

— О чем, о жизни?

— О системе. Давай просто о нас. Как у тебя дела? Кем ты работаешь?

Они раньше только о таком и говорили! Их интересовали исключительно дела их маленькой семьи. Как это изменилось, когда, почему?..

— Продавцом работаю. Видишь? Мы тоже работаем, а не исключительно жрем младенцев по утрам!

— Даша, ты опять заводишься, не надо так. Я просто пытаюсь… Пытаюсь что-то вернуть.

— А ты думаешь, это еще возможно?

— Надеюсь на это! Как у вас дела с Борей? Вы все еще вместе?

— С ним сложно быть вместе — он умер.

— Что?..

— Умер, умер, — кивнула Даша. — А что такого? Ты помнишь, сколько лет ему было? Те, кто начал принимать замгарин так поздно, плохо переносят перемены и долго не живут.

— Как это случилось?..

— Очень тихо и просто, не в пример его жизни. Просыпаюсь я однажды утром — а он уже холодный лежит. Вроде, сердце остановилось, как-то так в заключении о смерти было написано. На следующий день и похоронили. Было это с полгода назад, ты поздно спохватилась. Но тебя ведь это по-настоящему не интересует, правда? Он же тебе никогда не нравился!

Ощущение какого-то сюра от этого разговора нарастало. Даша ведь любила этого мужчину! Как к нему относилась Ника — не важно, а Даша его любила. Ради него она снова бросилась в омут с головой!

А теперь она говорила о его смерти так же спокойно, как Юля рассказывала об участи Майи. Эти двое, Юля и Даша, были совершенно одинаковыми, хотя наверняка ненавидели друг друга и это сходство никогда бы не признали.

Мир не просто раскололся. Мир стал совершенно безумным.

* * *

Это был не первый допрос и не второй. Собственно, Марина и не смогла бы сказать, какой он по счету, она давно уже перестала такой счет вести. Ей задавали практически одни и те же вопросы, она вдохновенно врала по уже привычной схеме, ее на какое-то время оставляли в покое.

На нечто подобное она рассчитывала и сегодня — но почти сразу почувствовала, что будет по-другому. Марина привыкла доверять своим инстинктам, а они шептали, что ее нынешний собеседник пришел не просто так.