Утро морей

Выстрел словно разбудил Дашу, из взгляда исчезла чужая ярость, лицо стало каким-то удивленным, растерянным, как у маленького ребенка.

— Ой, — тихо сказала она, переводя взгляд на Нику. — Ник, это что? Это зачем, Ника?..

Ответить Ника не смогла — сначала не успела, а потом это стало ненужным. Все уже закончилось, жижа была на земле, банка упала, Даша, потерявшая контроль над одной рукой, стала все равно что беспомощна… а второй выстрел все равно прозвучал.

Ника увидела то, что увидеть не могла. Она понимала, что произошло это настолько быстро, что человеческий глаз не мог такое различить, а разум — запомнить. И все равно она мучительно, четко, словно в замедленной съемке наблюдала, как в правом виске ее сестры появляется крошечное, почти безобидное отверстие пулевого ранения, а левый висок взрывается кровавым фейерверком, летящим во все стороны, в прозрачный воздух — и на Нику тоже.

Даша умерла до того, как ее тело упало на асфальт. С открытыми глазами умерла, даже не успев понять, что умирает.

Что было дальше — Ника помнила смутно. Она, кажется, кричала, но не слышала собственный крик. Какие-то люди отгоняли толпу. Выла сирена, все ближе и ближе. Болела рука, на которую попала мутная жижа, но это не имело значения. К Нике обращались, она не понимала слов и не могла ответить. Она не могла даже думать, потому что тогда ей пришлось бы принять необратимость того, что случилось — сегодня, в самый обычный день, без предупреждения… И навсегда.

А потом был укол — и была тихая пустота.

* * *

— Ну а что делать? — развел руками среднестатистический человечек. — В наших рядах тоже есть идиоты. Этот печальный факт нужно просто принять и жить с ним дальше.

Макс лишь раздраженно поморщился и ничего не ответил. Это он попросил приставить к Нике охрану, но так, чтобы она об этом не знала. Она бы никогда не согласилась, она всегда считала, что угрозы и проклятья, которыми их щедро обдают замгаринщики, — это ерунда.

Макс относился ко всему куда серьезней. Сам он услугами охраны не пользовался, потому что мог защитить себя. Он добился разрешения на оружие, и этого ему хватало. Но Ника… Возможность потерять ее пугала Макса куда больше, чем собственная участь. Поэтому он и договорился, что за Никой будут постоянно следить, когда она не рядом с ним.

С одной стороны, это решение оказалось оправданным. «Белый свет» додумался использовать против Ники ее младшую сестру. Они уговорили эту Дарью плеснуть в лицо Нике кислотой… Грамотный ход: смерть бы выставила Нику абсолютной жертвой, а вот такое уродство, как это ни горько, многие сочли бы достойным наказанием.

Логика «Белого света» понятна, эти ублюдки всегда ставили выгоду превыше всего. Но как на это согласилась Дарья?! Хотя согласие тут условно… Экспертиза уже показала, что в крови этой девицы кипел такой коктейль наркотических веществ, что она вряд ли до конца осознавала, где она и какой сейчас год.

С другой стороны, зачем было убивать ее прямо перед Никой? Первого выстрела было достаточно, чтобы обезвредить Дарью, да и этот выстрел запоздал, Ника спаслась сама. Но зачем было делать контрольный и сносить ей полбашки?

Теперь его собеседник утверждал, что это была эмоциональная реакция недальновидных сотрудников, которые понятия не имели, в кого стреляют. Вот только верить Макс не спешил. В таких ведомствах в принципе не бывает недальновидных сотрудников — а даже если бы были, никто не стал бы посылать их на такие задания. Что же до их знаний о личности Дарьи… Они скорее знали, чем нет. Им должны были предоставить всю информацию об объекте слежки. Да и потом, Дарья и Ника разговаривали, Ника сама упомянула, что это ее сестра. А охранники что же? Не услышали?

Нет, скорее, убили Дарью осознанно. Потому что таким способом решили погасить скандал — или хотя бы уменьшить его. И если отстраниться от чувств и разбирать все это как стратегию, то… Макс вынужден был признать: стратегия была удачной. Если бы Дарья осталась жива, Ника бы сейчас кудахтала над ней, как наседка над цыпленком, наверняка покинула бы Комитет и всюду вещала, что замгаринщики не опасные, просто несчастные и нуждаются в помощи. При этом спасти свою сестрицу она все равно бы не смогла, там наркотики от мозга мало что оставили.

Так что за ней присматривали далеко не дураки, а люди, умеющие мгновенно принимать сложные решения. И среднестатистический человечек, сейчас ругающий их последними словами, прекрасно знал об этом. Он обещает их наказать, а они прямо сейчас наверняка пересчитывают где-то полученную премию.

И Максу придется принять это. Потому что так лучше для Ники — а Ника была для него превыше всего. Да, вся эта ситуация далась ей очень трудно. Кислотный ожог оказался минимальным — всего-то руку чуть-чуть задело, сущая мелочь по сравнению с тем, что готовил для нее «Белый свет». Но вот смерть сестры прямо у нее на глазах… Это ее здорово подкосило. Она попала в больницу с нервным срывом и только-только начала приходить в себя.