Утро туманное

– Антон меня спас, получается. Он меня очень любит, и я его люблю. Только нормально люблю, трезво. И Алинку он полюбил как родную. Она ведь его родным отцом считает… Ой, да если б не Антон, я бы с этим Алинкиным пубертатом с ума бы давно сошла! Это он меня вразумляет, за руку держит, не дает горячку пороть. И я ему верю. Знаете ведь как… Женщина видит ситуацию снаружи, а мужчина видит изнутри. То есть более глубоко… Вот как ваш Артем, например…

Наташа глянула на Артема и покраснела, и улыбнулась неловко. Хотя, черт возьми, приятно было это услышать – ваш… Не станешь же Леру переубеждать, что это не так! Не к месту это будет и не ко времени. Тем более им уходить пора…

Лера проводила их до прихожей, открыла дверь. Коснувшись рукой плеча Наташи, проговорила тихо:

– Держитесь… Желаю вам сил и мудрости все принять и не делать ошибок…

– Да. Спасибо вам большое, – грустно улыбнулась Наташа.

А выйдя из дома на улицу, проговорила вдруг сердито:

– Вот дожили, а? Раньше вообще такого не было, чтоб родители в своем праве сомневались! Идешь наперекор воле родительской – по щам получишь и тут же исправишься, и голова встанет на место! А теперь… Теперь перед ними гопака вприсядку исполнять надо… То не скажи, этого не смей делать! Нет, не понимаю я этого, не понимаю, хоть убей…

– Просто мы в другое время жили, Наташ. Мир меняется, ничего не поделаешь.

– Да все это я знаю, просто принять не могу! Я ведь в балетной школе все детство и юность провела… А там с дисциплиной не забалуешь, со своими хотелками не вылезешь. Пашешь по шесть часов в балетном классе, и думать уже некогда ни о чем… Зачем, зачем я позволила Ляльке бросить балет, зачем? Надо было костьми лечь, но настоять на своем… Теперь вот имею то, что имею…

– Успокойся, Наташ. Все ты правильно сделала. Нельзя было костьми лечь, как ты говоришь.

– Ой, да ну тебя… Что ты понимаешь вообще… Твое дело – Ляльку найти, а в остальном я сама уж как-нибудь разберусь, понятно?

Она и сама удивилась своей неожиданной злости, так явственно прозвучавшей в голосе. Еще и Артем ничего не ответил, обиделся, наверное. Сели в машину, и проговорила уже виновато:

– Сейчас к тому мальчику поедем, да? К Саше Калинину?

– Да… Только адрес сейчас пробью… – ответил Артем, доставая телефон. – Саша Калинин, сто шестьдесят пятая школа…

Оказалось, что Саша жил недалеко, доехали быстро. Дом, слава богу, был обычным, без охраны, шлагбаумов и консьержей. И домофон ответил приятным женским голосом:

– Да… Слушаю…

– Нам нужен Саша Калинин… Он дома?

– Нет… А вы кто, собственно?

– А вы нас впустите, мы все объясним. Не по домофону же нам разговаривать.

После недолгой паузы дверь подъезда щелкнула и открылась. Поднялись на лифте на пятый этаж, позвонили в дверь. Открыла им женщина в домашнем костюме, полноватая, лицо испуганное:

– Кто вы? Зачем вам мой сын понадобился? Он опять во что-то вляпался, да?

– А можно мы сначала войдем? Нам бы хотелось несколько вопросов задать… – вежливо попросил Артем.

– Ну проходите, что ж… Только у меня в гостиной пока не убрано…

Наташа торопливо стянула куртку и наклонилась, чтобы развязать шнурки на кроссовках. Слава богу, здесь все обычно и полагается гостям обувь снимать… Хотя и не рады гостям, это заметно. Да и почему им, собственно, должны радоваться?

Пока усаживались в гостиной и Артем рассказывал женщине, кто они такие и зачем пришли, Наташа успела мельком разглядеть жилище. Все скромненько, бедненько, как у нее… И даже чем-то похоже… Та же старая мебель, протертый линолеум на полу и запах супа из кухни. Даже можно догадаться, какой суп… Рассольник на говяжьих косточках из дешевого супового набора, с перловкой и солеными огурцами. Но тут же и навострила уши, когда Артем спросил у женщины про Ляльку. Мол, не видела ли она в гостях у сына похожую девочку.

– Да вроде видела, да… Беленькая, говорите, с голубыми глазами? Да, точно видела…

– Ее Олей зовут, ведь так? – с надеждой переспросила Наташа, сунувшись вперед. – У нее еще шрамик около глаза такой небольшой, едва заметный…

– Да мне ведь некогда разглядывать-то и спрашивать, как зовут, некогда. Сашка мой уж давно меня отучил в его дела соваться – кто пришел, кто ушел… Да я и дома-то редко бываю, что вы! У меня мама лежачая после инсульта, я в основном там… Вы и сегодня меня случайно застали. Приехала вот, чтобы уборку сделать да обед для Сашки на три дня приготовить, чтобы голодным не сидел. А кто к нему тут без меня приходит-уходит, я и не знаю… И так разрываюсь между двумя домами. Помочь мне некому – мужа два года назад похоронила. А за лежачей мамой ухаживать – это ж, знаете, та еще проблема. Как в нее проваливаешься, так и все, уже света белого не видишь.

– А Саша? Он вам не помогает разве?