Утро туманное

Наверное, он видел ее испуг. Все видел, все замечал. Протянул руки, помог ей снять куртку. А потом обнял вдруг очень крепко, прижал к себе, огладил рукой по затылку, как ребенка, проговорил в ухо ласковым шепотом:

– Тихо, Наташ, тихо… Перестань дрожать, все хорошо… Ну что ты как маленькая… Все хорошо, не бойся…

Она и в самом деле будто успокоилась, и приняла его руки, и ответила на поцелуй, как умела. То есть ничего такого совсем не умела… Но поняла вдруг – да, да, ей все это надо сейчас! Необходимо просто! Будто взорвалось что-то внутри и требовало своего, страстно и непреклонно требовало! Так, что даже задохнулась немного… И проговорила осевшим хриплым голосом:

– Пойдем… Что мы тут, в коридоре…

Она не помнила в точности, как все это было. То ли она пыталась стянуть с него рубашку, то ли он выдергивал ее из свитера. То ли на его джинсах заело молнию, то ли на ее… Да неважно, в общем. Неважно, неважно… Главное, наконец добраться друг до друга, утолить то, что взывало изнутри и требовало, и рычало, как зверь. Господи, да неужели это в ней такой зверь живет, а она и не знала? И всегда только смеялась, когда Катька удивлялась ее схимническому воздержанию, и говорила бездумно – я ж не ты, Кать… Мне этого и не надо… Было у меня все это когда-то, да только обида одна от всего осталась, ничего больше. Нет, ничего мне больше не надо. Никогда…

Вот тебе и «никогда», стало быть! Не зря ведь говорят – никогда не говори «никогда». Потому что с природой шутки плохи, она отрицания не признает. Такого в тебе зверя разбудит в одночасье, что мало не покажется. Господи, что же о ней Артем подумает, что? Наверное, лучше его об этом и не спрашивать… Вообще ничего не говорить лучше…

Говорить и не пришлось – они оба уснули, утомленные бурным сексом. Поздним утром она проснулась первой и долго не могла понять, что же такое произошло. Как она так… Ведь если здраво на ситуацию посмотреть – да как так можно, господи? У нее дочь из дома ушла, живет неизвестно с кем, а она тут… Она тут себе ночь любви устроила! И ладно бы любви… Ведь понятно, что Артем ее просто пожалел, и все, что было ночью, – тоже что-то вроде сеанса психотерапии. Сейчас проснется и скажет ей что-нибудь этакое – мол, тебе надо было расслабиться обязательно, ты слишком напряжена. Секс – это то, что надо, чтобы снять стресс…

Подняла голову от подушки, глянула него. Спит так хорошо, так крепко… И даже улыбается вроде…

А может, она ему просто понравилась, а? И никакой это не сеанс психотерапии… А что, если сейчас пойдет на кухню и кофе сварит, и ему принесет? Как в кино… Еще можно его рубашку на голое тело напялить. Тоже как в кино. Красиво…

И устыдилась тут же мыслей и снова подумала – нехорошо… Надо о дочери думать, а не о кофе в постель и не о его рубашке. И в самом деле, как же она могла…

С постели она все-таки поднялась, накинула халатик, вышла на цыпочках в туалет. Потом в ванную – умыться и причесаться. Глянула на себя в зеркало – удивилась страшно. Кто это? Это она? Вот эта женщина с розовым ярким румянцем, с блестящими глазами и модной стрижкой – это она? Да ну, не может быть… В такую ведь и впрямь можно влюбиться, чем черт не шутит. Да когда, когда у нее такие глаза были, когда? Разве что в юности… Когда партию Жизели на выпускном танцевала, когда на Игоря завороженно и влюбленно смотрела… Пятнадцать лет назад это было. Очень давно, забыть пора. Ан нет, не забыла, выходит. Живет в ней прежняя Наташа Воронцова, живет! И та самая сексуальность живет, о которой говорила незабвенная Маргарита Павловна! Она свою сексуальность убить пыталась, да не убила, выходит! И не знаешь теперь, радоваться этому или огорчаться…

Вышла из ванной, услышала какое-то жужжание в коридоре. Потом поняла – телефоны в их с Артемом куртках звонят. Его телефон пускай звонит на здоровье, а ей надо ответить… А в друг это Лялька? Вдруг с ней что-то случилось?

Звонила не Лялька. Звонила Катька. Ответила и тут же наткнулась на Катькино возмущение:

– Ты где, Наташ, что с тобой? Почему на звонки не отвечаешь? Я вчера тебе звонила, ты не ответила…

– Прости, я не слышала, наверное. Я в клубе вчера вечером была, там музыка была громкая… Джаз…

– Какой джаз, ты что, спятила? Я думала, она тут с ума сходит, что дело скоро до психушки дойдет, а она – клуб… Джаз… Лялька вернулась, что ли?

– Нет. Не вернулась. Но я ее нашла, Кать… Мы с Артемом ее нашли…

– Ах, с Артемом… Понятно… И что еще вы с Артемом? Лялька-то дома уже?

– Нет, Кать. Артем сказал, не надо ее силой домой приводить. Она сама должна… Услышать меня должна…

– Не поняла… Что услышать?

– Ну, что я другая стала… Что теперь понимаю ее…

– Да уж, дела… И я тоже слышу, что ты другая стала, голос по-другому звучит. Молодец, что еще сказать… Просто слов нет… Выходит, удачно я тебе этого Артема сосватала? Выходит, магарыч с тебя, Наташка? Давай рассказывай, что там у вас…

– Я потом тебе все расскажу и все объясню, ладно, Кать? Потом… Сейчас не могу пока…