Увечный бог. Том 2

Нефритовые путники висели в небе на севере, создавая мешанину их теней. Жуткие росчерки весь день кружили над головой, и их не перекрывало даже яркое солнце, из-за чего дневной свет казался призрачным.

Адъюнкта временами заносило вправо, затем она снова забирала влево. Такое впечатление, что идти по прямой мог только Скрипач. Лостаре вспомнилась ночь чтения Колоды. Хаос, безумие – и ради чего? Море возможностей, но ничего из предсказанного так до сих пор и не сбылось. Поневоле задумаешься, что адъюнкт – единственная, кому не досталось карты, – решила лишить всех предназначения, отвести в бескрайнюю пустошь, где ждет лишь смерть, причем без славы и почестей. Если так, то чтение Скрипача оказалось самой дурной шуткой, какую можно представить.

Что заставляло его идти в одиночестве впереди всех? Отчаянное желание доказать истинность своих видений? Увы, пустошь продолжала оправдывать свое название. Даже детских костей больше не было видно. Никто не помнил, когда они потеряли этот след, который мог привести к мифическому Икариасу. Пытаться отыскать его снова бесполезно.

Лостара снова посмотрела на адъюнкта, следовать за которой поклялась, и не знала, что ей думать.

Горизонт, бледный, словно тропическое море, запылал рассветным огнем. Тени упали в другую сторону. Ночь подходила к концу, как и ночной переход.

Скрипач остановился и обернулся.

Не доходя до него десяти шагов, адъюнкт тоже остановилась и покачнулась. Банашар, как мог, поспешил поддержать ее, но Тавор устояла.

Хенар взял Лостару за руку, и они оба замерли. Лостара, опустив голову, стала разглядывать землю. Вот то место, с которого им больше не сойти. Ни ей, ни Хенару. Да, это моя могила.

Подтягивались Кулаки с адъютантами: Фарадан Сорт, следом Сканароу с Рутаном Гуддом. Лицо Добряка было красным и опухшим, будто кто-то протащил его по земле. Рабанд держалась рядом с мечом в руках и косилась на Блистига. Тому кто-то расквасил лицо: нос сместился в сторону и распух, вокруг растрескавшегося рта – бурые кровоподтеки. Под покрасневшими глазами – синяки. Взгляд, полный болезненной злобы, впился в спину адъюнкту.

Остатки войска медленно прекращали движение. Оглянувшись, Лостара разглядела лица ближайших к себе солдат: легион стариков и старух, бессмысленно уставившихся перед собой. Мешки со снаряжением попадали на землю. Некоторые – вместе с теми, кто их нес.

Значит, это конец.

Все взгляды были обращены к адъюнкту.

Тавор Паран вдруг показалась совсем крошечной. Пройдет мимо по улице – не заметишь. Мир полон таких людей. В них нет талантов, нет грации или красоты, нет храбрости и целеустремленности. Мир полон таких людей. Которых никто не замечает. Которые живут… без свидетелей.

Ее невзрачное лицо обгорело и обветрилось. Она так похудела, что походила на скелет, обтянутый кожей. Однако она терпела на себе эти взгляды, полные медленно закипающего гнева, – за все отвергнутые просьбы, за все надежды, оставшиеся без ответа.

Появились т’лан имассы. С каменными клинками в мертвых руках они плотным кольцом обступили адъюнкта.

– Телохранителей завела, сучка? – взревел Блистиг. – Ничего, всех не перебьют! Мы доберемся до тебя. Клянусь.

Адъюнкт лишь молча смотрела на Кулака.

Тавор, прошу, скажи что-нибудь. Хоть как-то… смягчи нашу смерть. Мы ведь старались, шли за тобой. Так выглядит долг. Так выглядит верность. Все, о чем ты ни просила: походы, битвы… мы исполняли. Посмотри, сколькие погибли за тебя. Остались только мы, и теперь мы тоже умрем. Потому что поверили.

Нижние боги, не молчи!

Адъюнкт оглянулась туда, где стоял Скрипач, потом повернулась к Рутану Гудду.

– Капитан, где находится Икариас? – тихим, сиплым голосом спросила она.

– К югу-востоку от нас, адъюнкт. Девять-десять дней пути.

– А сколько до края пустыни, если по прямой на восток?

Рутан почесал бороду и покачал головой.

– Еще дней десять-одиннадцать, если двигаться на северо-восток – по той самой впадине, по которой мы идем со вчерашнего дня.

– Есть ли вода за пределами пустыни? На равнине Элан?

– Сомневаюсь, что много, – так говорят дети.

Тавор посмотрела на т’лан имассов.

– Берок, вы сможете найти для нас воду на равнине Элан?

Один из мертвецов повернулся к ней.

– Адъюнкт, оказавшись там, мы попадем под влияние Акраст Корвалейна. Найти воду можно, но трудно, и наши усилия привлекут внимание. Нам не скрыться.

– Я поняла. Благодарю, Берок.

Она все еще считает, что мы дойдем. Десять дней! Она из ума выжила?!

Блистиг хрипло рассмеялся, будто кто-то ему царапал глотку.

– Мы пошли за безумицей! Куда еще она нас приведет?