Увечный бог. Том 2

– Не толкайтесь, здесь на всех хватит. – Он услышал тихий всхлип и снова замолчал, потом продолжил: – Через один поворот часов вы должны вернуться к своим взводам. Сержанты знают о боеприпасах, так что утаить ничего не удастся. К вашему возвращению они уже закончат молитвы, жертвоприношения и прочие ритуалы. Короче, они будут готовы встретить вас. Приступ начинаем через два поворота часов. У меня все.

И, не оглядываясь, он ушел.

Ното Бойл нагнал Парана.

– Господин Первый Кулак.

– Что тебе?

– Вы уверены, что поступили разумно? Многие из них в жизни столько снарядов не видели.

– В тех ящиках лишь «шрапнели», «огневики» и «дымари». Про «ругань» я даже не упоминал, не говоря уже о «красноперках»…

– Простите, Кулак, что вы сказали?

– Как я узнал, Ното, есть тип боеприпасов, который моранты держат специально для себя. Не отдают на сторону, если ты понимаешь, о чем я. Через карту я видел, как они работают. «Красноперки» похожи на снаряды для баллисты, только их можно запускать с земли.

– Хм, интересно. Но если вы ничего о них не упоминали, откуда саперы узнают, как ими пользоваться?

– Если придется сражаться с изморцами, устроим быстрое обучение. А пока не хочу забивать им голову.

Они подошли к краю лагеря, где уже собрались два взвода пехотинцев и тяжей. Между ними на мощеной дороге стояла в ожидании Кулак Рита Буд.

– Еще один вопрос, командир, – произнес Ното Бойл.

Паран вдохнул.

– Ну?

– А где вы спрятали «ругани» и «красноперки»?

– Не волнуйся, я устроил для них отдельный Путь – если точнее, огородил участок Пути. Только я могу в него попасть через карту.

– Ормулогун?

– В смысле, кто нарисовал карту? Он, конечно.

– А на ней был такой красный росчерк? Как будто молния, но кровавого цвета?

Паран нахмурился.

– Символ «красноперок», да. А откуда ты узнал?

Ното Бойл пожал плечами.

– Не знаю, Кулак. Видел где-то, наверное. Ладно, не важно.

Капрал Хмур вытер глаза. Саперы деловито вскрывали ящики. Оглядев содержимое, он тихо выругался.

– Манкс, подойди-ка сюда.

Шаман-далхонец приковылял к нему.

– Как мы и думали, только всякая мелочь! Этот гад нам не доверяет.

– Придурок, – проворчал Хмур. – Это я нам не доверяю. Послушай, если мы…

Манкс выставил ладонь прямо перед носом Хмура.

– Все схвачено. Видишь?

Капрал слегка отклонился назад, чтобы получше рассмотреть татуировку на ладони шамана: кроваво-красный зигзаг.

– И что, этого хватит?

– Должно. Мы потребовали у жабы самого подробного описания.

– Понятно. Она жива?

– Ну, поджарили мы ее немножко, но жить будет. Все пошло как-то не по плану. То есть мы скрутили их обоих, а потом решили угрожать жабе, ожидая, что художник расколется. Не тут-то было! Больше того, сам Ормулогун предложил нам ее поджарить. Никогда не видел этого психа таким счастливым. А мы-то думали, они друзья…

– Хватит, голова от тебя уже болит. Мне все равно, что вы там сделали. Главное, никого не убили.

– Да говорю же, оба живы. Пока связаны и с кляпами во рту. Попозже отпустим.

Хмур развернулся и крикнул:

– Саперы! Оставьте место для пары «руганей»!

– Так нету их!

– Не волнуйтесь, все схвачено. Теперь за работу – но аккуратно. Чуть ошибемся – и не захватим с собой ни одного плохиша, а души наши попадут в саперский ад на вечные муки. Кто этого хочет?

Все притихли и принялись работать с повышенной осторожностью. Кто-то осенял себя знаменем против саперского ада.

Капрал удовлетворенно кивнул.

– Так, Манкс, теперь держись рядом со мной.

– Хмур, мы никогда раньше не пользовались «красноперками».

– Покажи мне взрывчатку, с которой я не разберусь, и я засуну тебя в ноздрю Богу-кобре, – пригрозил ему Хмур.

– Так и знал, что в тебе течет кровь северных далхонцев.

– Моя кровь тут ни при чем. Просто саперы знают, что на поле боя разумно призывать на помощь любых знакомых богов.

– Аминь и в глаз плюнь.

Хмур, помешкав, кивнул.

– Аминь и тебе туда же. Ну что, готов? Отлично. Пойдем, разыщем наш взвод. Сержант будет доволен.

– Не-а, не будет!

– Если я скажу ему быть довольным, будет, Манкс. Кредо саперского кулака.

– «Где зажата «шрапнель»? – В саперском кулаке». Точно… Эй, Хмур.

– Чего?

– Понимаешь, что это значит? – спросил шаман, улыбаясь. – Мы саперы, мы наконец стали теми, кем никогда не были, но могли быть. Это ли не счастье?

– Счастье, если не облажаемся. Теперь смотри под ноги. Я видел сусличьи норки.

– Это не суслики, Хмур, а луговые собачки.

– Не в том суть. Угодишь в норку, и мы все взлетим в воздух.

Командующий Эрекала почувствовал, как с севера задул прохладный ветер, усиливаясь в ущелье, ведущем к перевалу. Он нес с собой запах железа, кожи, пота и лошадей. Сестра Осталок стояла рядом, а сзади ожидали полдюжины посыльных на случай, если нужно будет передать приказы на какой-нибудь из постов вдоль стены.

Во вражеском стане наметилось шевеление. Плотно сомкнутые ряды средней и тяжелой пехоты немного разошлись, и вперед нестройной толпой выходили другие солдаты. У них не было знамен, почти все несли щиты на спине. Насколько Эрекала мог разглядеть, вооружены они были арбалетами и гладиями.