Увечный бог. Том 2

– Элот! Ампелас! Кальсе! Они все еще на нас злятся! Видишь, Телораст, что ты наделала?

Отатаралового дракона, Корабас, гнали вниз, к земле, – дракон за драконом обрушивались на нее сверху, их когти царапали ее шкуру, раздирали крылья. Она успела убить не одну сотню, но уже не справлялась. Земля под ней казалась все ближе, подробности ландшафта, словно бы записанные горьким языком смерти, – все различимее. Она больше не была способна возвестить голосом свою ярость, свое тяжкое разочарование, сил не хватало даже на то, чтобы наносить ответные удары наседающим со всех сторон драконам.

Кровь струилась по ее бокам, проливалась кислотой на безжизненную землю внизу.

Зов гнал ее вперед, но в чем его цель, она не знала. Возможно, это не более чем приманка. Однако повеление было неукоснительным, и она сделает все возможное, чтобы его исполнить. Даже при последнем издыхании она будет стремиться к обетованному месту. Западня – или обещание? Ответ на мои молитвы – или мой погребальный курган? Не важно. У меня ничего не выйдет. Я согласна даже на цепи, но подобного милосердия мне не дождаться. Я чувствую, как пробуждается Мать, чувствую, что Т’иам уже совсем близко – Бури собираются вместе, мощь нарастает. Она грядет – и она убьет меня.

Ее тряхнуло – сверху врезался очередной элейнт. В последнем усилии она выгнула назад шею, широко распахнула изрезанную пасть…

И увидела, как с большой высоты к окружающему ее рою опускаются семь драконов. Еще одна Буря. Значит, мне конец.

Вцепившееся в спину существо наконец оторвалось, метнулось в сторону, уворачиваясь от ее челюстей, – она все же успела вцепиться в заднюю ногу, сорвать с костей кусок плоти.

Семеро Древних нырнули в бушующий водоворот – и элейнты вдруг завопили от боли и ужаса, вниз посыпались извивающиеся тела, в воздухе расцвели облака крови…

Они сражаются за меня! Но почему? Не приближайтесь ко мне, друзья! Я – отрава.

А главное – не умирайте за меня!

Я, чье прикосновение – смерть, умоляю вас – не умирайте за меня!

Но они продолжали сражаться, только противник их пришел в себя, десятки драконов взлетели выше, чтобы на них накинуться.

А если проявится Т’иам – она заберет и вас.

Зов с востока тянул ее к себе. Корабас, роняя из пасти ошметки мяса, сосредоточила взор на манящем горизонте. Ее союзникам удалось отогнать нападавших, дать ей передышку своей смертельной жертвой. Она этого не понимала, но готова была воздать им честь единственным оставшимся ей способом.

Если вы даруете мне судьбу, я принимаю ее. Я встречу ее лицом к лицу и, если смогу, буду говорить с миром.

Если же в том месте меня ждет смерть, так тому и быть.

Я была свободна, пусть и совсем недолго.

Я была свободна.

Он гнал их со всей возможной скоростью, половину ночи и без передышки почти весь следующий день. Когда они наконец увидели холм, морпехи и тяжи уже едва держались на ногах. Скрипач, у которого тоже мускулы словно свинцом налились, направил колонну в его сторону. Вдоль ландшафта все еще лежали длинные полосы тени, отбрасываемые занявшими все небо Нефритовыми путниками, так что капитану казалось, будто мир распадается на части прямо у него на глазах.

Он изо всех сил старался не думать об оставленной за спиной армии и о судьбе, что ее ожидает. Все, что имеет значение, находилось сейчас прямо перед капитаном. Одинокая вершина холма, окруженная прерывистым кольцом, и отатараловый меч, глубоко погруженный в землю в самой ее середине.

Он опасался, что этого будет недостаточно, – все они опасались, все те, кто понимал, чего она здесь пытается достичь. Цепи, которыми связан Увечный, выкованы богами. А разобьет их один-единственный меч? Тавор, вы могли в это поверить? Или же здесь пробудится иная сила, чтобы даровать нам свою благословенную помощь?

Поскольку без этого – если цепи не удастся разбить – все наши усилия будут насмарку.