Увертюра (СИ)

— Работа львов, — произнес усатый продавец, заметив, как наемник следит за девушкой с оружием. Пользуясь ее отвлеченностью, Хьюго задумчиво прикидывал: в отличии от стилета или кинжала, такое оружие, как фальчион, в руках неопытного человека бесполезен. С ним нужно уметь управляться, иначе даже нету смысла доставать из ножен: его мгновенно выбьют из рук, или же используют против тебя самого. Готов ли он был попытаться обучить Биару искусству боя на мечах? Девушка не выглядела такой уж способной ученицей, хотя смекалка у нее определенно имелась, да и оружие в руке она держала крепко — не потому ли, что фальчион так уж ей понравился? Никогда ранее Хьюго не доводилось никого тренировать, хотя сам он владел мечом с завидным умением, однако сможет ли он обучить неподготовленную девушку? Для нее придется придумать совершенно иной подход, нежели его собственный: ни вес, ни сила ей не позволят применять его технику боя, но не зря ведь он выучил почти что все школы боя на мечах, что только были на континенте? Это было бы интересным вызовом ему и его умениям. Хьюго не делал никому подарков, а уже тем более не шел на поводу у спонтанных порывов, однако увидев то, как Биара безошибочно выбрала свой фальчион, и с каким восторгом на него смотрит… «Почему бы и не попробовать» — решил наемник, кивнув торговцу.

— И еще ножны, — добавил он, подозвав Биару к себе.

— Два сто десять, — произнес тот. Хьюго извлек из кошелька у пояса шесть золотых, протягивая их взбодрившемуся торговцу. Тот принялся отсчитывать сдачу, помогая себе деревянными счетами. Наемник покосился на девушку, что хоть и выглядела немного смущенной столь щедрым подарком, но отчего-то сосредоточено следила за действиями торговца слегка затуманенным взглядом.

— Вот, пять серебряников, — довольно сказал тот, протянув Хьюго звонкие монеты. Наемник не думая спрятал их в кошель, и уже собирался взять ножны, когда вдруг…

— А где еще шесть серебряных монет? — произнесла Биара, хмурясь.

— Что? — одновременно вопросили оба мужчины: Хьюго удивленно, а продавец — недовольно.

— Вы обсчитали, — спокойно произнесла девушка. — Сдача должна выносить одиннадцать серебряных монет.

— За кого ты меня принимаешь, девчонка? — рассерчал продавец. — Я никогда не…

— Вы назвали цену в две тысячи сто десять монет, верно? Он дал вам шесть золотых, что согласно курсу один к четырёмстам, выносит две тысячи четыреста. А значит, к сдаче полагалось двести девяносто бронзовых монет, что равно одиннадцати серебряным монетам и пяти бронзовым с остатка. Вы дали на шесть серебряных и пять бронзовых монет сдачи меньше, чем полагалось.

На Биару смотрели с изумлением. Недовольно проворчав: «Должно быть, обсчитался» — торговец протянул наемнику те самые шесть серебряников и пять бронзовых монет. Сам же Хьюго не мог, да и не пытался, скрыть удивления, с которым поглядывал на девушку. Когда они наконец выбрали ножны и отошли от лавки недобросовестного торговца оружием, он произнес:

— Не знал, что ты столь хорошо знаешь искусство чисел.

— Скажем, у меня попросту было много свободного времени, — усмехнулась Биара.

— Хочешь сказать, ты сумела подсчитать все это в своем уме за столь короткий промежуток времени?

— Это не сложно, если знаком с техникой быстрого счета магистра Микеллара — одного из самых светлых умов, жившего в эпоху Раскола.

— Ничего себе, — протянул Хьюго. — Тебе с такими умениями надо бы в Монетной Гильдии работать.

— То, что я обладаю определенными умениями, не значит, что мне хотелось бы заниматься этим на постоянной основе, — возразила девушка. — Горбатиться над подсчетом монет и облигаций? Ну уж нет!

Хьюго хмыкнул в ответ, понимая, что девушка оказалась не такой уж простой, как показалась ему при первой встрече.

* * *

Костер дружелюбно потрескивал в ночи, услужливо грея усталых путников. Он занимался приготовлением еды, изредка бросая незаметные взгляды на Биару, что вдумчиво перебирала на плоском камне растения, которые собрала по пути. Некоторые травы она клала сушиться возле костра, другие старательно измельчала острым камнем, распределяя их по своим поясным мешочкам. Теперь она казалась ему совершенно другим человеком — не только из-за наличия новой одежды, что значительно изменила ее внешний вид, но и благодаря тому, как выручила от вороватого торговца, который его едва не обсчитал. Любопытство к ней росло все больше и больше, временами даже затмевая злость на выходку Ираса, однако Хьюго старался не подавать виду. Наконец он понял, что более не выдержит молча строить догадки касательно ее происхождения, а потому зашел издалека:

— Никак ума не приложу: каким образом девушка в двадцать один год живет одна, на отшибе какой-то захудалой деревеньки? Разве вы, женщины, в таком возрасте не должны быть уже замужем или хотя бы обручены с кем-то?