Читаем Увещание тьмы. Книга жизни. Для всех идущих полностью

“…пойти на убой агрессору и принять торжество зла?” – можно бодаться, с его злом, его эгоизмом, быть на его волне, а можно отпускать, и пребывать на своей, – беспристрастно изучая конфликтную зону. Ибо “каждому своё”. Но это не значит, что он каждый по отдельности будет прав. На фоне истинного, истина, – только истинное, а оно есть молчание. Принятие и осознание, смирение – значит принятие концепции, что все едины от единого. Следствие – и есть внутреннее непринятие. Если оно есть, значит вы не понимаете причину. То есть истину, как состояние Х, которое отец и мать всего живого. Как океан, в котором остальные формы жизни пребывают. Если вы испытываете отторжение, конфликт – значит виноват не облик, который вы видите, агрессор, или иной, – а вы, не понимающий причину, или океан жизни на уровне причины.

«В чем мудрость смирения без грани, если порой нет никакого «впоследствии?» – во временном исчислении, нужном для постройки нового мира, или взгляда. Важна совокупность таких смирений. Не меньше 3 тысяч. Беру по дням, которым требовались мне. А ситуаций уж тем более больше. Важна совокупность. Чтобы кто-то проявился впоследствии, вы должны его проявить, зародить, создать ему плацдарм, почву. А если ее нет, то никто никогда и не появится. В этом и замысел пути: идти, доверяя, проявляя смирение там и для тех, где кажется его никто не заслуживает, ничего не ожидая. И лишь потом, спустя года, а то и десятилетия, некогда посаженный плод даст соответствующий мере усилия урожай. А если в агрессии сеять ответный хаос, – вы ничего не взрастите. По крайней мере для себя грядущего.

О жизни

Слегка перемудрено с мерностью, которая «высоко”. «Беспроигрышный вариант» отсутствует в принципе. Исключая «дискуссию, прение», увеличивается вероятность возникновения стагнации. И… представляю себе общество сдержанных и молчаливых… Жить и чувствовать, не вдаваясь, что откуда, не быть машиной.


Ответ:

“Жить и чувствовать, не вдаваясь, что откуда, не быть машиной.» – для начала нужно научиться замечать за собой. А это невозможно, если не вдаваться в вопрос: “что, кто и откуда. "Голос, как из рупора, здесь, в тексте – это ваш…это значит, что рано или поздно придется столкнуться с тем, и задуматься о том, – кто вы, что и откуда. При более глубоком само-осознании исчезает синдром робота, проявляется – Жизни. Сдержанных, молчаливых, – беспристрастных, осознанных, чьё внимание невозможно украсть, потому как они выше и разумнее любой ничего не значащей на фоне Огромного, – эйфории.

О всевозможности творящего

Часть 1

“…это говорит о том, что, когда вы очевидно порицаете что-то вы всегда должны знать о том, как действительно истинно.” – Как прекрасно осознавать, что «я знаю, что ничего не знаю»)) Всевозможность, как пространство для творения и созидания). Как же прекрасно осознавать, что каждый здесь и есть эта Всевозможность! Столько знакомого и прекрасного нахожу в Ваших статьях, Михаил. БлагоДарю, Вас!


Ответ:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука