Увиденное и услышанное [litres]

– Это неофициально, – сказал он – вот как они свернули на эту тему? Да, она в последнее время увлеклась этим. Она хотела водить Фрэнни в церковь, он был против. Он перерос религию, как тесный костюм. Все ненадолго умолкли, неудовольствие его жены было очевидно. Он изучил взглядом Джастин и Брэма, ожидая чего-то вроде осуждения, но они никак не отреагировали. – Думаю, я просто не доверяю ничему, что именуется «организованным». Возможно, я предпочитаю хаос.

– Милый, – сказала Кэтрин, – ты же знаешь, это не так.

Он продолжал – хотел сказать, хотел, чтобы она услышала. Ее слепое благочестие не только выглядело постыдно, оно делало ее какой-то заурядной.

– Думаю, все зависит от того, из какого пруда пить.

– Верно, – сказала Джастин, – там много показухи. Но каждому свое.

– Это личный выбор, – подчеркнула Кэтрин.

– Разве вам не нравится? – Джастин посмотрела прямо на Джорджа, и он почувствовал, что они поняли друг друга.

– Хотите еще выпить? Брэм?

– Вино не холодное, – пожаловалась его жена.

– Я принесу льда.

Он прошел внутрь, радуясь, что остался один. Из окна кухни он видел всех троих на террасе. Волосы жены сияли в солнечных лучах, она отбросила их за спину и заправила за уши, как делала, когда он с ней только познакомился, и вдруг словно преобразилась в неловкую девушку, которую он подцепил в «Уильямсе». Она не особо изменилась. Он снова спросил себя, почему не может любить ее сильнее.

– Нужно как-нибудь поиграть, – сказала Кэтрин, когда он вышел на террасу с ведерком льда и напитками для Брэма и для себя. – Пусть ребята получат все за свои деньги.

В таких случаях Джордж по-настоящему осознавал преимущества брака. Четверо абсолютно цивилизованных людей проводят вечер вместе. Его жена сидит, прямая, как скрипачка. Джастин и Брэм, недавно открывшие для себя удобства цивилизации, изображают взрослых.

– Она хорошо играет. – Он услышал свой голос словно со стороны. И правда, на корте Кэтрин выглядела достойно. Они играли в колледже, и он помнил ее в теннисной юбке.

– С удовольствием, но я безнадежна. – Джастин улыбнулась. Он раздавал напитки. – Боюсь, я склонна к более творческим видам физической активности.

Джордж не мог не спросить:

– Ну, например?

– Йога, конечно. Жаль вас разочаровать. – Она повернулась к Кэтрин. – В городе дают уроки, если вам интересно. В школьном спортзале.

– Придется тянуться за вами, – сказал он, пытаясь пошутить.

– Вам понравится, – обещала Джастин.

Кэтрин улыбнулась и кивнула.

– Я бы не отказалась. Точно.

– А вы, Джордж? – спросила Джастин.

Он был готов поклясться, что она флиртует.

– Не думаю. Мои сухожилия, или как их там, натянуты, как гитарные струны. Это может быть опасно.

– Вы не выглядите напряженным.

– Уж поверьте мне. – Он поднял стакан. – За то единственное, что меня расслабляет.

– Скверно. Вы многое упускаете.

– Джастин каждый год ездит в Индию, – сказал Брэм. – У нее там есть гуру.

– Хорошо, – сказал Джордж.

– Я всегда хотела съездить, – сказала Кэтрин.

«А я и не знал», – подумал он.

– Это такой духовный опыт.

Кэтрин покосилась на него, теребя подол юбки.

– Я слышала, там грязно. Это правда?

«Там, куда ездит Джастин, – нет», – подумал он.

– Да, конечно, там живут бедно, – сказала Джастин. – Но люди замечательные. И пейзаж, цвета, просто ошеломляет. Розовый, красный, оранжевый. Это правда нечто. Каждый раз, когда еду туда, чувствую… – Она покачала головой, словно им все равно не понять.

– Чувствуете что? – спросил Джордж.

– Будто меня обнимают, – наконец сказала она.

В ярком свете, он заметил ее груди, тяжелые черты лица, твердо стоящие на земле ноги в сандалиях. Она была похожа на римскую принцессу. Такой классицизм, сила и ум, которые он находил привлекательными.

– Только посмотрите, какой закат, – сказала его жена.

– Дешевка, но мило, – пожал плечами Брэм.

Они посмотрели на солнце, огромное, сияющее. Они сидели и смотрели, как оно исчезает за деревьями. Все долго молчали, и вскоре стало темно. Тишина казалась жутковатой, и они обрадовались, когда Фрэнни пробежала по пустому дому, громко зовя маму.

4