Узел судьбы

Подразделение Багряной Палаты еще не успело добраться до харланской границы, как было получено ужаснувшее всех сообщение о кровавом аутодафе в одном из приграничных владений. Черные маги и их последователи, числом более трех сотен человек, заживо сожгли в доме маркиза Ноора со всей его семьей и прислугой.

Сварог еще только писал приказ о проведении особой операции по освобождению Харлана от Тьмы и ее приспешников, как к нему без доклада ворвался совершенно неузнаваемый в гневе Леверлин. Вид его был плачевен: камзол весь в следах копоти, на лбу и щеке — кровоточащие царапины, левая рука безвольно висит…

— Граф… Где это тебя так? — только и смог спросить король, глядя на белого то ли от бешенства, то ли от потери крови друга.

— Прости, но сейчас не до этикета, Командир. В Харлане меня так… Еле ноги унес Прямым Коридором, спасибо Тори… — хрипло произнес Леверлин, падая в кресло.

— Кому спасибо? — не понял Сварог.

— Герцогине Доран, кому ж еще, — пожал плечами граф и тут же сморщился от боли, — это ведь она мне заклинание оставила.

Вот как, удивился про себя король, спасибо Тори — уже так, запросто, уменьшительно-домашним именем… А Сварогу даже в голову не приходило назвать ее просто по имени, без своеобычного «миледи» или титула, видимо, останавливало глубоко почтительное отношение к ней Даррена, хотя уж кто-кто, а он имел право обращаться к ней запросто…

— Ты хоть представляешь себе, что они там творят?! — возбужденно проговорил Грелор-младший, — это же… Дальше уже некуда, понимаешь? Дальше уже только кровавые человеческие жертвоприношения и полное погружение во тьму!

— Успокойся, я в курсе, уже послал туда специальное подразделение Багряной палаты, — как мог спокойнее, сказал Сварог, — Они сожгли целую семью…

— Черт подери, Командир, как можно об этом так спокойно… — граф вскочил, но тут же снова опустился в кресло, видно, рана была серьезной, — Да, они сожгли Нооров — всех, от девяностолетнего старика до его грудного праправнука! С отправлением всех положенных черных ритуалов!! А до этого они убили молодого графа Гено и его жену — ночью, в постели, зарезали кривым ритуальным ножом! И еще три семьи, все — ветви одного очень древнего рода, только давно обедневшие и потому пребывающие в безвестности… Ты ЭТО знаешь?! Нам удалось спасти только двенадцатилетнего мальчика и четырехлетних девочек-двойняшек этих несчастных зарезанных супругов, да и то чудом, потому что про них забыли. Послушай, я никогда тебя ни о чем таком не просил, но это… Они ведь истребляют… — Леверлин запнулся, словно чуть не сболтнул в запале лишнего, — Ты должен вмешаться сам.

Сварог, в первый раз в жизни видевший своего друга таким и прекрасно его понимающий, не стал спрашивать, откуда у меня такие сведения, и кто пытается спасать беспощадно истребляемые семьи, а также, не являются ли все невинно убиенные Керуани. Он ответил просто и очень серьезно:

— Именно так я и сделаю, граф. Вмешаюсь незамедлительно и в «силах тяжких». Это и моя война, — он взялся за хрустальный колокольчик и приказал мгновенно появившемуся дежурному офицеру, — министра полиции ко мне, отца Алекса тоже. Срочно найти барона Шедариса.

Потом достал из кармана таш и сказал в сложенные «лодочкой» ладони:

— Мара, найди всех наших, кого сможешь, и Грельфи тоже. Собираем Большой военный совет. Дело не терпит отлагательств.

Через полчаса в Рубиновом зале собрались все, кого смогли найти в Латеране. Шедарис, Мара, Интагар, Грельфи, два генерала, командующий особым королевским гвардейским полком, глава Багряной палаты и брат Фрабар из монастыря Св. Роха. После того, как была изложена суть вопроса, все очень быстро пришли к выводу, что необходима масштабная, тщательно продуманная и подготовленная операция, а времени на подготовку нет. Придется действовать по ситуации, а это может означать, что главные виновники харланских бесчинств будут иметь ненулевую возможность ускрользнуть от правосудия. Но другого выхода не было. Можно, конечно попросить помощи у Гаудина или императрицы…

Решено было по возможности блокировать границы Харлана, ввести туда несколько отборных рот Вольных топоров и пройтись по территории великого герцогства частым гребнем.

Его величество во главе основных сил шел скорым маршем, отправив вперед Мару и Шедариса. Когда была преодолена уже большая часть пути, на дороге стали попадаться первые беженцы из Харлана — те, кто не смог смириться с бесчинством «Черной радуги».

На следующее утро к Сварогу привели гонца, в котором он с трудом узнал того молодого колдуна, ученика Грельфи, что посылал с миссией Багряной палаты. Посланник рухнул перед королем на колени и сорванным голосом просипел:

— Не вели казнить, государь, плохие новости…

— Что там у вас стряслось? — почти физически ощущая, как дурные предчувствия ледяным обручем сковывают сердце, спросил Сварог.