Ужас

Ситуация, когда одна ладья, и в результате король оказывается в большей опасности в месте назначения, чем на исходном квадрате при рокировке, либо сразу, либо потому, что линии и диагонали могут быть легче открыты против него.

Джейсона задело оскорбление его интеллекта или упоминание о Блейке, вывело его из себя? Первое? И то и другое? Вряд ли это имело значение. Лиза вскрикнула, когда его хватка усилилась — его руки были на удивление сильными — посылая боль в ее живот и заставляя ее на мгновение почувствовать, как будто ей срочно нужно пописать.

— Ты думаешь, что ты лучше меня, — прошептал он ей на ухо, голос был хриплым от гнева.

И кое-чего еще — похуже.

— Не думаю, — отрезала она. — Знаю.

— Хочешь знать, что я думаю? — Не обращая внимания на ее рычание, он продолжил: — Думаю, ты кое-что переоцениваешь.

— Заткнись.

— Но что? Жизнь, должно быть, так тяжела, когда ты красива. Хотя, возможно, ты не всегда была такой хорошенькой. — Она напряглась, когда другой рукой он провел по ее груди. — Ты гадкий утенок, Лиза? Неужели какой-то парень разбил тебе сердце, решив, что ты не годишься для того, чтобы сосать его член?

Она ткнула его локтем в ребра. Сильно.

— Сука. — Он крепче обнял ее за талию. Разворачивая ее. Лиза была готова к этому. Сморгнув слезы, она со всей силы ударила его коленом в промежность. Джейсон сразу отпустил ее, выдохнув:

— Какая же ты сука, — все следы превосходства исчезли с его лица и из голоса.

Джейсон согнулся пополам, обхватив одной рукой живот, а другой зажав свое достоинство. Он задыхался. Лиза надеялась, что его стошнит. Надеялась, что он подавится.

— Как больно, — заскулил он.

— Прекрасно. — Ее глаза все еще неестественно блестели. Она сделала шаг вперед, но сохраняя дистанцию. Лиза не думала, что он снова схватит ее — не сейчас, — но она не была уверена. — Где Блейк?

— Откуда, черт возьми, мне знать?

Лиза предостерегающе приподняла ногу, сначала задрав пятку, и обрадовалась, увидев, как он вздрогнул.

— Хорошо, — нервно проговорил он. — Хорошо. Ты раскусил мой блеф. Гардеробная в прихожей. Через две двери.

Ее так и подмывало пнуть его. Мгновение они смотрели друг на друга с взаимной неприязнью, как два зверя, сцепившихся в схватке. Ее ноги все еще дрожали. Она все еще чувствовала запах мерзкого одеколона, которым он пользовался. Но больше всего ее пугало то, как легко он ее разгадал, как легко ему удалось застать ее одну. Лиза медленно попятилась от него. Она отказывалась показывать свой страх.

— Если ты еще когда-нибудь прикоснешься ко мне — почти за дверью — Я заставлю тебя — еще один шаг — сильно пожалеть. Это ясно?

Он зарычал и сделал угрожающее движение в ее сторону.

Лиза решила, что сейчас самое подходящее время, чтобы сбежать.

***

Мята. Горький привкус повис между ними, как молчаливое обвинение. Вэл затаила дыхание, когда Джеймс открыл рот, но как оказалось только для того, чтобы снова поцеловать ее. Как будто им двигало какое-то первобытное желание стереть все следы Гэвина. У нее перехватило дыхание, когда он скользнул рукой ей под блузку.

Он отстранился, как будто обжегся.

— Прости, — сказал он, опуская глаза.

— Мне нужно присесть, — попросила Вэл. — Голова кружится.

— Приму это за комплимент, — сухо ответил Джеймс.

«Конечно, примешь». Они сели на ступеньки, Вэл держалась за голову, чтобы пол не кружился. Джеймс смотрел на нее; он казался одновременно встревоженным и раздраженным. Почему, она могла только догадываться. Несколько минут они молчали, но в конце концов он обнял ее.

(Джеймс когда-нибудь так прикасался к тебе, Вэл?)

Должно быть, она сделала какое-то движение — вздрогнула, — потому что внезапно Джеймс переместился на ступеньку ниже, протиснулся между ее ног и снова поцеловал. На этот раз она не остановила его, и поцелуй быстро углубился. Он тихо застонал, и Вэл раздраженно открыла глаза.

Его глаза тоже были открыты.

— У тебя великолепные глаза.

Она улыбнулась, но лишь слегка.

— И великолепные веснушки.

Он двинулся вперед и начал лизать ее лицо языком. Вскоре она уже смеялась, смеялась так сильно, что было больно, потому что, о боже, это было щекотно. Она почувствовала улыбку Джеймса на своей коже, когда он мягко подтолкнул ее назад.

— Прекрати, — запротестовала она.

— Заставь меня, — прорычал он, и неожиданный трепет пронзил ее.

— Ох. — Острый край ступеньки впивался ей в спину, до боли знакомый и мучительно неудобный, подтверждая свое присутствие каждый раз, когда она делала судорожный вдох. — Джеймс.

— Они выглядят одинаково. — Его голос был хриплым, когда он двинулся вниз по ее шее. — У них похожий вкус?