Ужасная саба и ее хозяин

— Вы похожи на человека, которому не место в роду Йорвик, — отрезал герцог. — И поскольку вопрос вашего вхождения в семью даже не рассматривается, а вы могли питать некоторые надежды, то я могу предложить вам возмещение за обиду. Добровольно, хотя мог бы ничего не делать. Мы готовы рассмотреть привилегированные условия налогообложения для компании "Дейн Дефеншен" и особый статус для нее, а также я могу предложить вам создать собственную магическую семью Дейнов, так как предполагаю, что вам, как личности яркой, будет приятно не входить в чужой род вовсе, а создать свой.

"Возмещение за обиду. Макни немилосердный, что у него в голове творится?" — снова изумился Эйдан. И отдельно изумился, как Лейтис среди всего этого столько лет прожила и не свихнулась. Он тут же обнял ее за плечи, притянув к себе. И пусть ее папаша думает, что хочет, по поводу отношения Эйдана к приличиям.

— Мне ничего от вас не нужно, ваше высочество. И никогда нужно не было. И никогда нужно не будет, — очень спокойно ответил грецогу Эйдан. — Ни вхождения в род Йорвиков, ни приданого Лейтис, ни того, что вы считаете достаточным "возмещением" этому. Ни. Че. Го. Поэтому у меня к вам встречное предложение: вы мне ничего не даете, я у вас ничего не беру — и мы друг про друга счастливо не вспоминаем никогда. Разумеется, Лейтис при этом выходит за меня замуж. Это даже не обсуждается, потому что здесь никаких других вариантов не существует. В остальном я готов на любые компромиссы.

— Это неприемлемо. Что значит "не вспоминаем"? Лейтис — моя единственная дочь, — возмутился герцог.

"А я считал, вас волнует мое вхождение в род Йорвиков, а не Лейтис, — с сарказмом Эйдан. — По крайней мере, выглядит все именно так. Впрочем, оно так выглядит приблизительно всегда".

— Когда я познакомился с вашей дочерью, она жила на улице, вашими стараниями, — все так же спокойно сказал он. Возмущение казалось ему… слишком уважительным отношением к этому человеку. Будто Эйдан мог решить, что до него можно что-то донести. Но Эйдан считал, что нельзя, и потому просто констатировал факты. — На улице, без средств к существованию, питаясь тем, что смогла найти в ближайшем лесопарке. И вас, кажется, это полностью устраивало. А теперь вы вспомнили о том, что она ваша единственная дочь. Ведь скандал в таблоидах — это так ужасно и недопустимо, то ли дело, когда она спит в воздуховоде теплотрассы. Это можно, об этом репортеры из "Мун" не в курсе.

"Потому что вас на самом деле никогда не интересовала ваша дочь, — подумал Эйдан. — Вас интересовало только, чтобы она достаточно прилично себя вела. Соответственно своему, то есть, вашему, статусу, и не роняла вам реноме". И ради этого, ради драных приличий и "сохранения лица", можно выставить Лейтис на улицу, заставить ее жить впроголодь, разлучить с любимым человеком, хоть насмерть заморить. Лишь бы клятая репутация клятого герцога Гвентского не пострадала из-за беспутной дочери. Мерзко. Это было мерзко и отвратительно.

А Эйдан с легкостью ей позволит прийти в Хамбукский дворец в пошлых чулках, да хоть вообще голышом. И это ужасно неприлично, зато он никогда ее не предаст.

— У Лейтис всегда был выбор, и она об этом знала. Никто ей не мешал вернуться домой в любой момент. Или, как она мне обещала, доказать, что справится сама, чему-то научиться, работу найти. Никто ей не мешал, — герцог пожал плечами. — И, разумеется, я и не минуты о ней не забывал. Она находилась под охраной, которая не была явной, разумеется.

"Охрана, — в очередной раз мысленно воскликнул Эйдан с безмерным изумлением. Этот человек его изумлял. Своей потрясающей неспособностью понимать элементарные вещи. — То бишь, умереть ей вы не дали бы. И считаете это великим достижением. С ума сойти, просто офигеть, как Лейтис говорит. Невиданная заботливость, я в шоке".

— Она справилась, ваше высочество. Нашла доминанта, который ей подходит, получила водительские права и поступила в Оксен, — уверенно ответил Эйдан. — Но вас это не устраивает, и вы решили вмешаться теперь, когда у нее всего хорошо, а не тогда, когда ей было плохо. Потому что у Лейтис никогда не было никакого выбора. Слово "или" не равно возможности выбора, ваше высочество. Я могу ей сейчас сказать: "На колени, или я тебя выпорю", — и в этом будет ровно столько же выбора, сколько предложили вашей дочери вы. Не уверен, впрочем, что вы поймете даже на таком наглядном примере.

На словах про порку Лейтис не смогла сдержать улыбки, и Эйдан улыбнулся ей в ответ, прежде чем герцог выступил с очередным феноменальным контраргументом:

— Разумеется, не справилась. Вы ее подобрали и все за нее сделали, это не называется "справилась", и научиться так ничему невозможно, — отмахнулся от его аргументов герцог.