Узник

Точихан медленно протянул руку вперед, и у бывалого воина сложилось впечатление, что он касается невидимой стены. «Какие-то магические штуки», — решил он. Минуты две он что-то там ощупывал, затем сделал пару шагов вперед и сразу же выскочил обратно. На его лице все, кто в данный момент наблюдал за ним, успели заметить гримасу боли. Он жестом показал одному из отрядных жрецов, чтобы тот сделал то же самое, добавив еще что-то шепотом, но больше никто, кроме того, кому это предназначалось, ничего не услышал. Тот вошел и спустя пять секунд тоже выскочил. Жрец обвел взглядом всех, остановившись на Хачноке.

— Стань туда же, где стояли мы, — приказал он.

Воин сделал несколько шагов вперед. В какой-то момент он почувствовал дискомфорт, затем слабость, небольшую боль в суставах. Внезапно жрец выхватил простой нож и метнул его ему в грудь. Хачнок даже не подумал защищаться: ведь на нем надета броня, и еще защитный амулет активирован. Да и бросок был совсем слабый, больше напоминающий некую проверку. И воин застыл в изумлении, когда тот с тихим звоном ударился в броню, упав ему под ноги. Амулет не работал! Он активировал свою глефу и вздохнул с облегчением, когда лезвия засветились знакомой красной вязью.

— Иди сюда, — сказал Точихан. — Рассказывай все, что чувствовал, — добавил он, когда воин остановился рядом. — Все в мельчайших подробностях.

— Дискомфорт был, слабость, чувствовал небольшую боль, — начал тот рассказывать.

Жрец подробно его расспросил обо всех его ощущениях, выспрашивал все нюансы. Затем внимательно рассматривал амулет, заявив, что тот потерял заряд. Посмотрел на оружие, сказав, что с ним все в порядке. Затем он отправил его в сторону и стал совещаться с другими служителями Супайче — правда, только со своими, отрядных жрецов к обсуждению не допустили. Минуты через две главный жрец сообщил решение:

— Надо располагаться на ночлег, поэтому ищите место. Никаких зелий не принимать ни на ночь, ни утром.

Командир отряда уверенно повел всех к пирогам, сообщив, что самое безопасное место — на воде. Вернувшись, они отплыли немного в сторону, под крону дерева, помня, что тальчхи любят атаковать ночью. Все воины чувствовали себя не в своей тарелке, не видя, что творится вокруг, хотя их отрядные жрецы и наблюдали за окружающей обстановкой.

Глубокой ночью Точихан проснулся, не понимая, что его могло разбудить. Какое-то время он пытался это понять и осознать, пока не почувствовал странную тягу сойти на берег. Посмотрел на всех остальных, но никто не высказывал ничего подобного. Он начал всматриваться в лес, пытаясь все-таки разобраться в себе или увидеть то, что его тянет. Естественно, идти в джунгли он не желал, но вот чувство, тянущее его туда, немного изменилось. Поначалу он совсем не понимал разницы, пока спустя несколько минут не сообразил, что оно больше всего напоминает некое приглашение. Опасности он не чувствовал, поэтому приказал дежурному:

— Подплыви к берегу.

Тот выполнил приказ, и спустя десять секунд нос пироги уткнулся в берег. А на Точихана навалилось чувство неуверенности. Это не земли Союза, где его жреческая магия работает в полную силу. Он уже не раз убеждался, что здесь даже самые сильные заклинания ослабляются так, что не причиняют никакого вреда или вообще рассеиваются. А вот тяга вперед только усилилась, и он сошел на берег. Пару мгновений постоял и сделал первый неуверенный шаг, затем второй. На десятом шаге он остановился, почувствовав, как кто-то или что-то коснулось его сзади. Он по-прежнему не чувствовал опасности, иначе, не удержавшись, закричал бы, да и вообще сюда не пошел бы. Мягкое касание головы, а затем что-то обволокло ее, а сам жрец почувствовал в своей голове чье-то присутствие.

Ментальная магия и ментальные воздействия давались очень тяжело жрецам Бога Супайче. Значительно лучше обстояли дела с ментальной защитой — они могли защититься от слабых и средних менталистов, а уж почувствовать воздействие на мозг могли в любом случае. Вот и сейчас он чувствовал чужое присутствие. Но именно что присутствие — не атаку, не удар, не стремление подчинить. У него создалось впечатление, что кто-то роется и что-то ищет у него в голове. Замелькали какие-то образы, картинки, изображения людей, знакомых и незнакомых животных.

— «Ты служишь Хозяину, — внезапно раздалось у него в голове. — Найди ключ. Он здесь».

И перед его внутренним взором появилось лицо эльфа. Что-то показалось ему знакомым, и он секунд пять размышлял, где он мог его видеть, а потом сообразил. Он был очень похож на рисунок беглой рабыни, который у него был с собой — как будто взяли ее образ и переделали из женского в мужской. Пока он над этим размышлял, исчез тот, кто находился позади него, даже присутствия его он не ощущал. В глубокой задумчивости он вернулся на пирогу.